Жених с испорченной биографией - Лана Одарий

– Вы прелесть, – с нежностью глядя на госпожу Брайон, тихо произнёс Теодор. Хозяйка кондитерской от волнения словно не услышала его слов и снова продолжила своё повествование.

– Так вот, вы знаете, Чернокнижник так скучает по вам. Я его впустила в свою спальню. Он прилёг на коврик, положил свою морду на лапы и практически не сомкнул глаз. А утром отказался от еды. И так жалобно заскулил.

– Вы мой ангел, – снова прошептал Теодор, с нежностью глядя на любимую женщину, которая от волнения словно не слышала его слов.

– Так вот… Мы все так испугались, когда поняли, что на вас покушались. Вам все жители улицы передают пожелания скорейшего выздоровления. А вы знаете, если вы что-то хотите, давайте я испеку для вас и завтра принесу?

– Я люблю вас, – слетело признание с губ Теодора.

– А хотите, я испеку для вас пирог с виш..? – госпожа Брайон запнулась на полуслове и ладонью поправила волосы. – Вы… Вы сейчас что-то сказали?

Голос хорошенькой хозяйки кондитерской дрожал от волнения.

– Я люблю вас, – более громко повторил сыщик.

– Правда? – не поверила услышанному госпожа Брайон. – Правда любите?

– Правда, – Теодор медленно протянул к ней ослабленную руку и коснулся ею её кисти.

– Я вас тоже люблю, – смущённо призналась она.

– Можете называть меня Теодор, – расплылся в улыбке сыщик.

– А вы меня Иветтой.

– Моя Иветта.

Глава 47

Ближе к обеду по Первой Ремесленной улице в направлении дома 13 уверенной походкой шёл молодой худощавый щеголевато одетый мужчина. Густые прямые волосы цвета спелого каштана были собраны на затылке в короткий хвост. Шляпа из тёмно-коричневого фетра с неширокими полями была украшена чёрной атласной лентой. Чёрные туфли на небольшой для мужчины стопе были начищены до блеска. В руке он держал деревянную трость с золотым набалдашником в виде головы диковинной птицы с крупными изумрудами вместо глаз. Никто из прохожих в облике молодого мужчины не мог заподозрить, что перед ними молодая женщина в мужской одежде. Посетительница остановилась возле салона "Фуэте. Одежда от Ирвина." Она огляделась по сторонам скорее по привычке, чем хотела убедиться, что за ней нет слежки, после чего открыла входную дверь и шмыгнула в салон.

– Пикрия? Что случилось, любовь моя? – навстречу посетительнице вышел явно удивлённый Ирвин.

Пикрия никогда не приходила в такое раннее время и всегда заранее предупреждала о своём визите. И делала это не из соображений деликатности, а скорее из эгоизма. Хотелось, чтобы Ирвин подготовил к их встрече всё именно так, как она любит. На семь лет старше Ирвина, убеждённая, что молодой любовник не будет ей изменять с другой женщиной не от великой любви, а из страха, она держалась с ним достаточно уверенно, не позволяла командовать собой, держала Ирвина на коротком поводке.

– Поговорить надо. Закрой салон.

Женщина, не дожидаясь приглашения, присела на диван, сняла шляпу и небрежно бросила её на стоящий рядом невысокий столик. Ирвин тем временем зашторил окна тяжёлыми портьерами, запер входную дверь на ключ, предусмотрительно повесив на неё табличку "Закрыто". Всё это время женщина наблюдала за ним со своего места.

– Пикрия, любовь моя, что случилось? – Ирвин присел рядом на диван, взял её ладони в свои и преданно заглянул в её глаза.

– Во-первых, я соскучилась! Я устала от этого маскарада! – требовательным тоном, сквозь зубы процедила Пикрия.

– Дорогая, потерпи самую малость. Я что-нибудь придумаю, – жалобно ответил Ирвин.

– Ты уже придумал! Но твой, как ты это громко называл, идеальный план провалился! И твои вынужденные экспромты тоже ни к чему хорошему не привели! И мы всё так же нищие!

– Ну… Пикрия… Я бы не сказал, что мы нищие. Фабрика приносит неплохой доход. Я тоже не сижу без дела. Салон пользуется популярностью.

– С ума сойти! – иронично произнесла Пикрия и театрально подкатила глаза к потолку. – А ничего, что я живу среди твоих пауков? Я их уже видеть не могу! Вместо тебя я вижу эти длинные лапы, волосатые брюшки, их отвратительные головы! Это не жизнь, а существование!

– Пикрия, я не виноват, что природой так устроено! Ты же сама знаешь, только женщина может справиться с самкой паука-ткача. Мужчин они на дух не переносят.

– Есть ещё одна проблема. Один из самцов болен. Его детёныши умирают один за другим. Я замучилась сжигать их тела и выносить пепел. Самца я изолировала. Но, боюсь, остальные самцы успели от него заразиться.

– Понаблюдай. Если так, я помогу тебе его умертвить.

– Мне страшно… Я чувствую, нужно отсюда уходить и как можно скорее.

– С каких это пор моя отважная Пикрия стала бояться? – улыбнулся Ирвин. Он обнял женщину, привлёк к себе и коснулся губами её губ.

Пикрия распустила волосы. Обняла руками его шею. Соскучившись за любимым мужчиной, она наслаждалась его долгим и страстным поцелуем.

– Пойдём… Мы давно не занимались любовью, – прошептал он ей на ушко.

– Да, – чуть слышно ответила она. – Только бороду отклей.

– Хорошо… И поможешь мне выбрать платье и красиво накраситься. Для свидания.

– С кем? – усмехнулась Пикрия.

– С маркизом Лансуортом. У меня сейчас один поклонник.

– Ориентацию не потеряй! А то он ещё тот красавчик, – звонко засмеялась Пикрия.

– И шалунишка. Так и норовит поцеловать меня. Видимо, с зелёными линзами и накладными ресницами я неотразим, – засмеялся ей в ответ любовник.

Они поднялись с дивана и, обнявшись и продолжая смеяться, направились на второй этаж в спальню Ирвина. Они поднялись по старинной деревянной лестнице. Уже в коридоре, не успев дойти до спальни, возбуждающиеся любовники начали скидывать с себя одежду и бросать на пол. Полностью обнажившись, они рухнули на кровать, отдаваясь любовной игре. Ирвин покрывал горячими поцелуями её стройное тело.

– Пикрия, как меня возбуждает твоя тату, – застонал Ирвин, целуя бедро любовницы. На нём была выбита татуировка: зелёная змея с огненными глазами, обвивающая длинное, почти на всё бедро, деревянное древко с четырёхгранным металлическим наконечником, точнее, пику. Длинный хвост змеи заканчивался почти на середине голени.

Именно из-за виртуозного умения пользоваться холодным оружием женщина, ещё будучи подростком, получила кличку Пика, трансформировавшуюся в имя Пикрия. И уже никто не вспоминал её родное имя: Эстер Вельтони. Дочь уважаемого в уголовном мире вора уже по малолетству помогала отцу в его криминальной профессии, за что имела не одну судимость. Чтобы беспрепятственно пересечь границу, ей пришлось немного изменить конец фамилии. Так появилась Эстер Вельтониорри, владелица ткацкой фабрики. Но из-за вспыльчивого характера и из-за уголовного прошлого, полного отсутствия умения красиво и складно говорить вместо неё все переговоры с предпринимателями