Красотка с факультета некромантии - Мэри Кенли

Жажда познания и жажда свободы… Всё это заключено в магии. Тремейн срывался в опасные вылазки, подружился с дознавателями и вскоре стал самым молодым магистром в истории.

…Но даже так он был неразрывно связан с дворцом. Особенно в тот момент, когда занял должность наставника Алкана. Юный король был не в меру любопытным мальчиком, но и очень талантливым. Его магическую природу долго скрывали от общественности, лишь бы не провоцировать заговорщиков…

«— Я боюсь, Тремейн. Они всё узнают, выяснят, вынюхают… И убьют его также, как убили моего мужа» — шептала Патрисия, прикрывая платком воспалённые глаза.

Дорст знал: она права. Никто в Гардери не будет жить спокойно, пока поблизости рыщут убийцы. Да, Зачистка немного поправила положение, но всех ли смогли поймать? Едва ли...

Долгие годы они по крупицам собирали обрывки чужих заговоров. Слова, взгляды, жесты, взятки, внезапное родство… И наконец, пришёл день, когда Тремейна (якобы) выгнали из дворца. Самый очевидный сигнал для хитрых змей: юный король остался без защиты. Мать-регент на грани сумасшествия, придворные бездари, а талантливого магистра сослали в далёкий Хорурк-Мор…

Тремейн выточил каждую деталь этого искусного спектакля так, чтобы «истина» казалась неочевидной… Но особо умные мерзавцы должны проглотить наживку. Так и случилось. Пока в его плане не возник один (заманчивый) изъян.

Клара. Клара Оливейро.

«Вначале она казалась избалованной столичной штучкой… Всем, кроме меня. Я был таким же гордецом, когда учился в Королевской Академии. Это отчаянное высокомерие — всё равно что мольба о помощи... Её просто нужно было понять и направить. Но в какой-то момент я увлёкся»

Тремейн игнорировал отголоски симпатии. Он лгал самому себе, раз за разом прочерчивая границу меж ними, но всё же… Проводил с ней непозволительно много времени. Долгие разговоры, мимолётные касания и обжигающие взгляды... В какой момент Тремейн потерял всякий контроль над ситуацией?

Он любил смотреть ей в глаза. Мятно-зелёный цвет радужки с тлеющими искрами на дне был притягательней болотных огней, что заманивают путников в свои сети. Клара появлялась в аудитории — и разговоры прекращались. Многие адепты украдкой следили за её ладной фигурой и янтарно-рыжими кудрями… А Дорст гасил первые признаки раздражения.

Рамки. Рамки дозволенного расширялись (трескались).

«Есть девушки, подобные драгоценностям… Но Клара была редким самородком. Я хотел раскрыть её дар, почувствовать уникальную магию… И пробудил совсем иные чувства. Те, что до сих пор были скованы клятвенным браслетом»

Он давно принял (паршивую) истину: любовь стала его проклятием. За сильный дар неонида Тремейн отдал собственное сердце, но именно сейчас оно его подводило. Всякий раз, когда Дорст был на грани потери контроля, чёрный браслет ехидно сверкал на руке… Пока его близнец не обхватил запястье Клары.

Верил ли Тремейн в то, что это случится? Нет. Разумеется, нет… Но его мучили странные сны о прошлом, будто чья-то неведомая рука толкала Дорста попытать счастье. Тогда он понял: Клара действительно относится к семье Ардити. Браслет принял её кровь, ошибки быть не может… А значит, где-то здесь притаился заговор.

Тремейн знал, что неправильно бросать её в Хорурк-Море без объяснений, но что он мог сказать?

«— Твой отец, возможно… Не твой отец. В прошлом он спас тебе жизнь, или, наоборот — уничтожил твою настоящую семью»

Дорст нуждался в деталях. И множество мелких событий слились воедино… Министр Оливейро подчищал тёмные делишки других аристократов. Его жена Эдит вовсе не была «первой столичной красавицей». Тремейн нашёл упоминания того, что её обесчестили, после чего «виновник» стал мужем юной Монтасен. А ещё… В особняке Оливейро хранился портрет Аделины Ардити.

Все улики были косвенными, но их достаточно для того, чтобы поймать Магнуса… Однако старый пёс сработал на опережение: подбил аэргон, похитил Клару и отправился на то место, где исчез особняк Ардити. Ведь никто не сможет проникнуть на территорию клана без разрешения прямой наследницы… Но у Тремейна остался туз в рукаве. И в решающий момент именно ненавистный браслет открыл путь к Кларе. Жаль, что он не смог сохранить магию.

Жаль… Что теперь они в безвыходном положении перед дверью, которая способна погубить весь королевский род Гардери.

— Клара, пожалуйста… — выдохнул Тремейн, поймав взгляд девушки.

Мутно-зелёные глаза Клары загорелись потусторонним огнём, прежде чем она шепнула одними губами:

— … Доверься мне.

Глава 31. Дверь

— … Доверься мне. — прошептала Клара, опустив ладонь на углубление в двери.

Кончики пальцев слегка покалывало: зачарованный нефрит гудел изнутри. Вместо кровотока по его артериям струилась мощная энергия, неподвластная человеку… Ардити не зря были хранителями врат потустороннего. Теперь Клара понимала, насколько силён дар, что достался ей по праву рождения.

— Давай быстрее! — прикрикнул Лоран. — У меня кончается терпение.

— Я не могу просто так открыть её, брат! — надулась Клара. — Думаю, нужно пролить немного крови…

— О, я одолжу тебе кинжал. — улыбнулся Магнус, протягивая своё оружие. — Только будь осторожна, не поранься… Чересчур сильно.

— Всего один крохотный надрез, папочка. — кивнула она, принимая кинжал.

Лезвие было холодным и заточенным. Достаточно случайного прикосновения — и царапина превратится в глубокую рану.

«…Но я здесь именно за этим. Свежая кровь впитается в нефрит и пробудит особняк от вечного сна. Кончиком кинжала будут вскрыты старые шрамы, оголяя нарывы… Там, где не утихает агония. Там, где бушует пожар»

Огонь… Клара как наяву видела жадное пламя, охватившее некогда счастливый дом. Дурманящие вязкие видения сплетались с реальностью, толкая к проклятой двери. Туда, где скрыты все ответы.

Она затаила дыхание, проведя лезвием по ладони. Неприятная боль обожгла руку до локтя, а кровавый отпечаток окрасил нефрит в тёмные тона. Дверь почернела, узоры на ней вспыхнули мертвенно-зелёным светом, а пол покрылся глубокими трещинами. Особняк трясся, словно земные недра вот-вот расколются, исторгнув полчища умертвий… Но Клара совсем не боялась.

Её вдруг охватило спокойствие, граничащее с сумасбродной уверенностью. И тогда зал погрузился во тьму…

— Грёбаные… маги!

— Лоран, не упусти Дорста!

Мрак рассыпался снопом изумрудных искр, а Клара… Клара открыла дверь. Нефрит поддался ей очень легко, словно картонная доска. Но, сделав шаг в неизвестность, юная некромантка зашла вовсе не в сокровищницу Ардити.

Она открыла своё прошлое. Ибо там, за древней печатью… Скрывались хранители великого клана. Те, кто были благословлены потусторонним миром.

Духи. Призраки. Фантомы… Их было так много, и все они были такими разными! Старые, зрелые, юные и совсем маленькие… Привидения будто сошли с портретов Королевской галереи. Некоторых Клара даже могла узнать.

«Колдуны, ведьмы… О, боги, как это возможно?!» — ошеломлённо подумала некромантка.

А потом её