Сердце - Лана Мейер

Я смотрю на его грудь и вижу на его теле знакомый шрам. Я его уже видела, точно…

Он кровоточит. Совсем свежий, и так больно становиться за то, что кто-то сделал с ним это.

Мой взгляд опускается ниже и в голове моей застывает безмолвный крик ужаса.

В руках Доминика я вижу пульсирующее настоящее человеческое сердце. Сказать, что мне становится не по себе, значит ничего не сказать.

– Ты забываешь меня, маленькая Мика, – голос Доминика причиняет мне боль, но когда я поднимаю взгляд, чтобы посмотреть ему в глаза, я вижу перед собой Майкла.

Он ухмыляется, глаза глядят на меня с голодным прищуром. От ужаса этого видения меня трясет, как припадочную.

Я просыпаюсь резко и сразу чувствую, что нахожусь в невесомости. У кого-то на руках. Вдыхаю знакомый запах и понимаю, что Майкл все еще со мной.

– Ты что делаешь?! – вскрикнула я, принимаясь вырываться из цепких лап этого волка. Я начала брыкаться, вырываться и визжать.

– Офонарела совсем?! – огрызнулся Майкл, сжимая меня еще сильнее. Я зашипела, чувствуя, как больно его пальцы врезались в мое предплечье и бедро, где он меня придерживал.

– Пусти! Пустиии! Я же сказала проваливай! – обморока будто и не было, силы то возвращались ко мне, то покидали с новой силой. Я не хотела одного – угодить в соблазнительный плен этого мужчины.

– Сука, – не выдержал парень и опустил меня. Я упала на пол, как ненужная вещь, и сжала губы, чтобы не заскулить от боли.

Кажется, у нас с Майклом ведутся кровавые бои на собственном боксерском ринге, и если в первом раунде была ничья, то сейчас я его раздавлю.

Опущу его завышенную самооценку. Это же надо быть таким нарциссом, чтобы вести себя, как последний говнюк, когда девушка просит приехать, а потом еще и жалобно просит остаться?!

Но на деле оказалось, что сил на схватку у меня нет. Нет и все.

– Как ты меня назвал? – выплюнула я, сцепившись с его звериным взглядом. Майкл молчал, сжав губы. Лишь его скулы раздражительно двигались.

Черт возьми, он специально шевелил этими красивыми, как у дьявола, скулами. Это была моя слабость. Я таяла при виде очерченных мужских скул.

Ямочки Доминика вызывали умиление.

Майкл будто знал это, и специально заострял на них внимание. Очередная ода любви к самому себе, и его самолюбование своей персоной.

Только сейчас до меня дошло, что я нахожусь…не у себя дома. О, Боже.

Я в доме…у Майкла?

Точнее, это был лофт – такие популярны в Санта-Монике. Я мечтала именно о таком лофте. Доминик настоял на доме. Лофт это модно и практично, в Лос-Анджелесе этот вид жилья пользовался спросом, так как многие занимались малым бизнесом. Лофт отлично сочетался с офисом для работы, но у Майкла здесь все было с размахом и для развлечений.

Очень много тренажеров, все, что так любил Майкл. Серые матовые стены, увешанные абстрактными картинами. Это удивляло. Неужели Майкл поклонник искусства?

В углу – довольно неприбранная кухня, но для холостяка вполне терпимая.

Но больше всего поразила контрастность Майкла: стоящие в углу тренажеры никак не сочетались у меня с картинами на стенах и с мольбертом в его лофте, хотя он явно стоял здесь для украшения.

Я даже заметила небольшую книжную полку с коллекцией аккуратных коллекционных томиков. Электрический камин и большой пушистый белый ковер возле него добавлял уюта.

В центре же его жилища стояла огромная круглая кровать без ножек. Она напоминала мне огромный толстый матрас, на который так и хочется улечься после тяжелого трудового дня и утонуть в этой зефирке.

Наконец я добралась до самого главного. То, от чего все внутри меня готово было пищать от восторга, хоть я и не хотела показывать этого Майклу. Вид из огромных панорамных окон, размером со стену. Мне открывался бескрайний океан, сейчас уже сумеречный…но такой близкий и вдохновляющий.

У Майкла в доме выход прямо к океану. Многое бы отдала, чтобы просыпаться и видеть, как солнце освещает эту мощь своими первыми лучами, упиваясь розоватыми оттенками рассвета.

И столько бы отдала за то, чтобы засыпать, глядя на то, как оно прощается с океаном, убегая за линию мощных волн. Загадывать желания с появлением первых звезд…

Майкл щелкнул пальцами. По-видимому я впала в ступор, пока рассматривала место, в котором оказалась.

– И зачем ты меня привез сюда?! – хотелось быть бодрой, но ничего не вышло. Голос у меня охрип, руки до сих пор неприятно потрясывало после пережитого стресса. В ушах скрипело.

– Ты меня задрала, Мика. Не ты ли ныла, что боишься остаться одна?! – не уступал Майкл, злясь. Он подошел к панорамному окну, открыл его, вечерний ветер принес за собой прохладу и звуки океана.

Как волшебно. Все, не считая, что я в гостях у Майкла.

– Да, может, я такое и говорила, – встала с пола, посматривая на свои руки. Я хотела в душ. Со страхом посмотрела на синяки на своих руках, и как только я это сделала, они начали ныть.

Боже, что с моим лицом? Я, наверное, выгляжу просто ужасно, и перед Майклом…

– Но это не значит, что ты имел право увезти меня к себе! А как же твой субботний секс? Предлагаешь посмотреть на это жуткое соитие? – я не знала, как его уколоть, да и понимала, что бесполезно.

Майкл стоял непробиваемый, как скала.

– Предлагаю присоединиться.

– Вызови мне такси, я еду домой, – попросила я, не желая с ним припираться. Мне нужен был душ, бокал вина и время, чтобы зализать раны.

– Ты выйдешь из моего дома, только когда я этого захочу.

– Что?

– Ты останешься здесь и будешь моей шестеркой. Короче вылижишь всю квартиру до чиста, а затем и мой член. Ясно? – Майк спятил. – Ты мне должна, Мика. Думаешь, я спасал тебя из благородных побуждений?

Я не понимала, почему он так отвратительно грубит мне. Конечно, это в его характере…но я не верила, что Майкл хочет сказать именно это. Он будто специально ведет себя, как последний говнюк, чтобы отгородить нас друг от друга. Дистанция между нами то уменьшается до размера булавочной головки, то расширяется до размеров мирового океана.

И это. Просто. Сводит. С ума!

– Какая же ты грязная, мерзкая, скотина.

– На языке женщин это значит: «Я хочу чтобы ты трахнул меня».

– Ты можешь думать о чем-нибудь кроме секса?

– Не могу, с тех самых пор, как находясь в полусне, ты играла с моим членом, пока я вел машину…

У меня не оставалось слов. Я…что? Серьезно?! Самое