Блэкторн - Джей Ти Гайсингер

пистолет, и довольно убедительно отрицал свою причастность к моему увольнению. Я думаю о нашем свидании завтра вечером и о том, что оно может значить для нас обоих.

А потом я лгу.

— Там не было ничего интересного.

Мистер Уокер хмыкает.

— Значит, ваша теория оказалась бредом.

— Похоже на то.

Его тон становится резче.

— Тогда почему вы сказали, что все вышло из-под контроля?

Отлично. Теперь мой частный детектив будет следить за мной.

— Не знаю, сколько времени вы проводите со своими родственниками, мистер Уокер, но я тут живу со своими тетушками уже несколько недель. Мое психическое здоровье висит на волоске.

Он усмехается.

— Мне достаточно одного ужина с родственниками жены, чтобы понять это.

— Значит, вы понимаете о чем я говорю.

— Конечно. И если вы решите рассказать мне то, что скрываете, знайте, я все еще считаю себя работающим на вас, даже несмотря на то, что вы меня уволили.

Этот человек непростительно умен. Палка о двух концах. Но я не могу в этом признаться, поэтому вместо этого благодарю его.

— Я ценю вашу поддержку. И позвоню вам, если что-то еще понадобится.

— Обязательно позвоните, мисс Блэкторн. У меня такое чувство, что я скоро получу от вас вести.

Мы прощаемся и кладем трубку, но его слова звучат у меня в голове весь оставшийся день.

Кажется, мы оба понимаем, что бы ни происходило в Солстисе, это еще не конец.

Глава 35

МЭЙВЕН

Вспомнив, как загадочно Ронан говорил о том, что за домом кто-то присматривает, я сказала Эзре, что встречусь с ним в ресторане. В любом случае так будет лучше, потому что если он не заедет за мной, то это будет не совсем свидание.

Я знаю, что он согласился на то, что мы будем просто друзьями, но вы же не будете ехать семь часов, чтобы увидеться с другом, который недавно с вами расстался, даже если его уволили с работы.

В этом нет смысла.

Это больше похоже на то, как если бы странствующий рыцарь прискакал на своем белом коне, думая, что спасет положение. Если так, то этот ужин будет чертовски унылым.

Эзра ждет меня у входа в итальянский ресторан. Я машу ему в знак приветствия, надеясь, что в этом месте нет больших кусков цемента, которые могут упасть мне на голову. Официантка провожает нас к столику, а затем уходит, приняв заказ на напитки.

— Я хотела бы задать тебе вопрос, — говорю я, — если ты не возражаешь.

— Конечно, не возражаю. В чем дело?

— Почему ты не упомянул о собрании персонала, когда мы разговаривали по телефону?

Он берет со стола льняную салфетку и расстилает ее на коленях, затем выравнивает тарелку так, чтобы узор по краям совпадал с узором на столовых приборах.

— Я думал, ты уже знаешь. Мне и в голову не приходило, что Люси не расскажет тебе первой. Но ты говорила так странно, так взволнованно, что я решил взять выходной и приехать сюда, чтобы увидеться с тобой.

Оторвав взгляд от тарелки, Эзра смотрит мне в глаза.

— Кажется, тебе не помешал бы друг.

Опять это слово. Возможно, он немного запутался в его значении.

— Это было очень мило с твоей стороны.

— Тебе удалось связаться с Люси?

Я качаю головой.

— Я оставила ей голосовое сообщение. И электронное письмо тоже. Не знаю, перезвонит ли она мне. У меня такое чувство, что мне придется иметь дело либо с отделом кадров, либо с юридическим отделом.

Его взгляд становится мрачным.

— То, как они это сделали, просто отвратительно. Ты такой ценный член команды.

— Это мило с твоей стороны. Я до сих пор не могу в это поверить.

— Ты уже думала о том, что будешь делать дальше?

Я усмехаюсь без тени юмора.

— Пока рано строить планы. Я собираюсь сосредоточиться на мартини, который мне принесут. Это все, на что способен мой мозг. Последние несколько недель были безумными. Я никак не могу встать на ноги. Каждый раз, когда я отворачиваюсь, меня ожидает новая катастрофа.

— Я понимаю, что ты расстроена. Тебе пришлось пережить много потрясений.

По его нежному взгляду я вижу, что Эзра вспоминает о нашем расставании. Мне неловко, я ерзаю на стуле и молюсь, чтобы поскорее принесли мартини.

К счастью, ждать пришлось недолго. Напиток холодный, бодрящий и вкусный. Я делаю глоток и с удивлением вижу, как Эзра жадно пьет красное вино. Он никогда особо не увлекался алкоголем.

— Ты нервничаешь, — замечаю я, наблюдая за ним.

Он поправляет очки на носу и смеется.

— Я и забыл, какая ты устрашающая, когда остаешься со мной наедине.

— Эзра, это всего лишь мое лицо. Я не могу ничего поделать с тем, что оно пугает людей.

Ронана оно ни капли не пугает, но я не думаю о нем.

— Ты не страшная, просто напряженная.

Когда я поднимаю бровь, он признается: — Ладно, ты права пугающая. Но в хорошем смысле. Это держит людей в тонусе.

Как, должно быть, приятно иметь лицо, при виде которого люди не убегают с криками. Я пытаюсь улыбнуться, но, судя по выражению лица Эзры, это не производит должного эффекта.

Когда я перестаю улыбаться, он, кажется, вздыхает с облегчением.

— У тебя такие красивые волосы. Я не видел, чтобы ты носила их распущенными. И корни интересные.

Это вежливый способ сказать «странные».

Он не знал, что мой натуральный цвет красный, потому что волосы на всех остальные частях моего тела выбриты или удалены воском. А брови я крашу в темный цвет, чтобы они сочетались с моими волосами.

Стирание прошлого — это серьезное обязательство.

— Спасибо.

Мы сидим в неловком молчании, избегая смотреть друг на друга, пока Эзра допивает остатки вина и жестом подзывает официантку, чтобы та принесла еще. Я решаю, что сейчас самое подходящее время спросить его мнение.

Вынув коготь из сумочки, я кладу его на скатерть и пододвигаю к нему.

— Что ты об этом думаешь?

Он наклоняется и щурится, глядя на него, но не прикасается к нему.

— Он настоящий?

— Не знаю. Раз уж ты специалист по приматам, я решила спросить. Я никогда раньше не видела такого большого когтя.

Эзра поднимает его и вертит в руках, внимательно рассматривая. Затем качает головой.

— Это не коготь животного.

Я удивляюсь.

— Что ты имеешь в виду?

Он показывает на зловещий полумесяц.

— Это коготь хищной птицы.

Как только он произносит это слово, я все понимаю. Когти обычно бывают у хищников, которые наносят ими удары, чтобы убить