Заставь меня поверить - Лана Стендере

Мы лениво валяемся в кровати. Обнимаемся, целуемся и немного дурачимся. Пытаюсь отобрать одеяло у Вики, но она его не отдаёт, пытается сбежать от меня, но ловлю её и подминаю под себя. Начинаю щекотать, а она хохочет до слëз. Потом сгребаю свою девчонку и взвалив на плечо несу в душ.

В ванной комнате спускаю её на пол и наконец-то отбираю одеяло. Щёчки Вики вспыхивают румянцем под моим голодным взглядом. После всего что мы творили с ней в спальне, она ещё умудряется смущаться. Завожу её в кабину и включаю воду. Настраиваю температуру и прижавшись к Вике, встаю под тёплые струи.

Какое-то время мы так и стоим, а затем начинаем мыться. Снимаю с крючка мочалку и щедро поливаю её гелем. Разворачиваю Вику спиной к себе и убираю волосы на плечо. Веду мочалкой вдоль позвоночника, а у самого дыхание перехватывает. Она такая красивая, вся идеальная как фарфоровая статуэтка, каждый изгиб, каждая впадинка. Очень осторожно, едва касаясь кожи намыливаю сантиметр за сантиметром Вику. Она наблюдает за мной, повернув голову. А на губах блуждает улыбка.

Потом моя девочка поворачивается ко мне и пытается отобрать у меня мочалку. Но я не отдаю, мы начинаем шутливо бороться, подскальзываемся и летом на пол кабины. Успеваю ухватиться за полочку и торможу себя. Свободной рукой ловлю Вику. Вернее она просто приземляется на меня сверху, а я просто прижимаю её к себе.

Хоть падения на пол нам удалось избежать, но я всё равно ощутимо приложился об стенку. А когда сверху приземлилась Вика, слегка поморщился.

— Ты как? — обеспокоено спросила она.

— Отлично, но думаю с играми в душе пора завязывать.

— Согласна. Давай помогу.

Она выпрямляется, упираясь рукой в стену, а вторую протягивает мне. Берусь за ладошку и тоже поднимаюсь. Дальше мы просто моемся, тщательно вытираемся и покидаем ванну.

Вика укутанная в мой халат, в котором она выглядит просто малышкой, тащит меня на кухню. Все нормальные люди уже давно пообедали, а мы будем только завтракать. Не уверен что в моём холодильнике можно найти много продуктов, но что-то всё равно есть.

— Так, и что у нас есть? — спрашивает Вика у холодильника, открыв его и начав изучать содержимое. — Не густо.

Она вытаскивает на стол молоко, яйца, кефир. Дальше начинает изучать содержимое шкафов. А я просто наблюдаю за ней и улыбаюсь как дурак. Мне нравится всё что сейчас происходит в моей квартире. Даже нравится то, что меня сегодня будут кормить овсянкой, которую я не люблю.

Вика ставит вариться кашу и что-то замешивает в глубокой миске.

— И что же у нас на завтрак? — всё же спрашиваю её.

— Овсянка и оладьи.

— Мммм, звучит впечатляюще.

Она смотрит на меня как на сумасшедшего, но всё равно улыбается. Засовываю руки в карманы домашних штанов и подхожу к Вике. Облокачиваюсь бёдрами о стол и наблюдаю за её работой. Она сначала меня игнорирует, а потом начинает фырчать как ёжик.

— Может футболку наденешь?

— Моя нагота тебя смущает? — ухмыляюсь я.

— За стол собираешься садиться в таком виде?

— Ну хочешь, могу раздеться полностью.

И снова румянец на любимых щеках. Не могу удержаться, ловлю ладонью лицо Вики и целую её, забывая обо всём. Но она отстраняется от меня и возвращается к приготовлению еды.

Я делаю кофе и мы усаживаемся за стол. На моей кухне впервые так уютно и невероятно тепло. Любуюсь как она есть, чем вызываю очередное ворчание. И сам приступаю к еде.

— Как ты жил эти три года? — вдруг спрашивает она.

— На самом деле тяжёло было в первый год. Дальше всё пошло по накатанной.

— Ты был совсем один?

— Дамир был рядом. Он очень поддерживал меня. Хотя, конечно, ему было тяжело разрываться между мной и Таней. Но он ни разу даже и не подумал слиться.

— Да, Дамир молодец. Но почему ты не рассказал всё отцу?

— Я боялся лишиться и его.

Да, на самом деле, именно это и объясняет то, почему я так долго тянул с разговором. Можно же было открыться получив видео с камер. Но глубоко внутри боялся, что отец разозлиться на меня за то, что открыл глаза на ту, которую любит. Никто не хочет узнать такую правду, тем более от родного ребёнка. А если бы он выбрал её сторону, то остался бы совсем один.

Вика встала со своего стула и подойдя ко мне, забралась ко мне на колени. Обняла меня и поцеловав в макушку тихо прошептала:

— Ты больше не один. Я всегда буду рядом с тобой, даже если никого не будет больше.

Обнял её в ответ и зарылся лицом в её шее. Казалось бы это просто слова, но где-то внутри меня они отозвались небывалым теплом. Такое ощущение что моё сердце увеличилось в груди и стало биться быстрее, намереваясь пробить рёбра. Вспомнил зелёного героя из фильма, который познав бескорыстную любовь ребёнка, вдруг стал добрым. Вот я сейчас как он, три года жил в анабиозе, а сейчас сердце оттаяло и вновь начало функционировать как положено.

Сдвинул посуду к центру стола, освобождая место. Подхватил на руки Вику и усадил её на стол перед собой. Поймал ладонями её ступни и поставил себе не колени. Ухватил за лодыжку левую ногу Вики и начал массировать ступню. Она хихикнула и попыталась освободить ногу, но я не позволил.

— На самом деле эти три года старался ничего не чувствовать. Я делал не очень хорошие вещи. Использовал ни в чем не повинных людей, хоть это были и не самые хорошие люди. Особенно девчонок. Даже подружку Ани использовал, — рассказывал глядя в глаза Вики.

Мне хотелось рассказать ей всё, чтобы между нами не было секретов. И если она примет меня и таким, значит это действительно любовь. В её глазах читалась грусть, боль и нежность и ни грамма осуждения.

— Если ты думаешь, что я отвернусь от тебя, узнав что ты пережил, то ты ошибаешься. Не представляю как ты вообще со всем справился.

— Ты помогала мне. Каждый день возвращался к тебе и разговаривал с тобой.

— А что говорили твои подружки увидев моё фото на стене?

— Ты первая кто переступил порог моей спальни. Вообще в этой квартире было всего пару человек. Это моё убежище от этого мира. Наше убежище.

Увидел как глаза моей девочки наполнились слезами и одна покатилась по щеке. Поднялся со стула и приблизившись к ней, стёр слезу.

— Не плачь. Всё