Очарованный красотой - Патриция Пелликейн

– Если хочешь оставаться моей подругой, не смей меня больше так называть.

– Если бы я не была твоей подругой, то, наверное, надавала бы тебе пощечин, – вздохнула Кэролайн. – Просто поверить не могу. Человек признался ей в любви, а она? «Мне очень жаль». Ты что, сумасшедшая? – Кэролайн набрала в легкие побольше воздуха и продолжила: – Да другая женщина убила бы еще и не за такого, как он. Очнись же ты, Фелисити, очнись и выслушай меня! Не отпускай его. Ты никогда себе этого не простишь. Ведь он вовсе не увлечен Маргарет.

– А ты-то откуда знаешь?

– Только подумай. Когда ты сама оказываешься с ним полуодетая в одной комнате, разве он держится от тебя на расстоянии десяти футов?

– Нет… Конечно, нет…

– А взгляд? Он остается таким же ясным и спокойным или, напротив, переполняется страстью и горит от восторга, когда ты красуешься перед ним?

Фелисити была озадачена:

– А кто сказал, что я перед ним…

Кэролайн, обладавшая некоторым опытом в амурных делах, сама не раз наблюдала, как вспыхивают жадным огнем глаза влюбленного мужчины. Но сегодня она не увидела ничего подобного в лице застигнутого врасплох Джареда.

Фелисити отчаянно замотала головой, пытаясь восстановить в памяти ту омерзительную сцену.

– Так разве я не права?

– Ну, наверное, права.

– Вспомни сама его взгляд, подружка. Вспомни, сколько в нем было омерзения.

Если честно, она даже не обратила внимания на глаза своего мужа. Ей запомнилась лишь сестра, ее обнаженная грудь и слезы на щеках.

– Я не знаю…

– Зато я знаю. Он вовсе не был тронут. А ведь мужчины не умеют скрывать своего волнения. Достаточно одного лишь взгляда, чтобы сразу все понять.

– Но это не важно.

– Что именно не важно?

– Он все равно когда-нибудь мне солжет. Это даже хорошо, что все случилось так скоро. Было бы просто ужасно, если бы я его любила.

– А ты, конечно же, его не любишь! – с драматическим вздохом промолвила Кэролайн. – Ну разумеется. Я просто уверена в этом! Я вообще раньше никогда не видела двух людей, которые так ненавидели бы друг друга.

– Вовсе ни к чему этот твой сарказм.

– Как раз наоборот, по-моему, он очень даже уместен.

Фелисити совсем не хотелось больше разговаривать на эту тему. Она не любит своего мужа, и не важно, что там говорит Кэролайн.

– Так зачем ты вернулась?

До Кэролайн не сразу дошло, что они уже сменили тему разговора.

– Ах да! Представь себе, я все-таки вспомнила!

– Что именно?

– Понимаешь, когда я оправилась от того несчастного случая, меня стали преследовать какие-то странные воспоминания. А одна картина вставала перед глазами в самые неожиданные моменты. Что-то связанное с кебом, но что именно, я никак не могла припомнить. И вот сегодня, когда мы наткнулись наверху на Джареда и эту девицу, меня вдруг словно осенило! Не сразу, конечно. Ведь сначала я была поражена не меньше твоего. – Фелисити, правда, усомнилась, что такое было возможно. – Но потом, когда ты вышла, я вдруг заметила настоящее торжество, мелькнувшее во взгляде Маргарет, и в ту же секунду я все вспомнила. Мне помогло это особенное выражение ее глаз!

– Да, что ты такое вспомнила? – нахмурилась Фелисити.

– Все: кеб, его заднее окошко, а в нем – женское лицо. Я видела женщину в том экипаже, который сбил меня с ног! Она повернулась и выглянула в оконце, как я лежу на дороге. На лице ее было в точности то же самое победоносное выражение. Потом она запрокинула голову и расхохоталась. Этой женщиной была Маргарет!

Фелисити так и ахнула, прикрыв рот рукой и округлив изумленные глаза:

– Нет!

– Да.

– Но может быть, тебе просто показалось…

– Ничего мне не показалось. Я видела ее лицо так же отчетливо, как сейчас вижу твое.

– Бог мой!

Спрыгнув с кровати, Кэролайн рассмеялась и захромала по комнате, продолжая говорить:

– Я уже сказала майору Вуду. Он послал за конвоем. Ее посадят в тюрьму еще до заката.

– Сомневаюсь в этом, – неожиданно раздался голос Джареда. – Она ушла из дома, как только вы сюда поднялись.

– Ушла? – переспросила Кэролайн, а Фелисити тем временем просто впилась взглядом в своего мужа, стоявшего в дверях ее спальни. Интересно, что из сказанного в этой комнате он слышал? Известно ли ему теперь, как она рассказывала обо всем подруге и как та назвала ее дурочкой? Заметил ли он, насколько неуверенно и слабо она возражала Кэролайн, уличившей ее в любви к мужу?

Не сводя глаз с Фелисити, Джаред только кивнул. Очевидно было, что она плакала. Что ж, это уже неплохой знак. По крайней мере он мог надеяться хоть на что-то. Ведь эти слезы значили, что ей не все равно. Нет, разумеется, он не станет торопить события. Если жена хоть капельку затронута случившимся, то одно это уже неплохо.

– Боюсь, что тут есть моя вина. Видимо, Маргарет поняла, что если по истечении ближайшего часа я еще раз увижу ее дьявольскую физиономию, то буду весьма и весьма недоволен. Просто я сильно расстроился…

– Могу себе представить, – рассмеялась Кэролайн и пожала плечами: – Но не важно, ее все равно разыщут. У мистера Струзерса есть ее адрес. Надеюсь, ей уже не долго осталось гулять на воле.