Любовные хроники: Флинт Маккензи - Эйна Ли

— Привет! — Гарнет подняла голову и увидела, что к ней спускается Хани. — Что у тебя неладно? Всерьез поссорилась с Флинтом?

— Мы с ним то и дело ссоримся. — Гарнет постаралась придать своему голосу как можно больше беззаботности.

— Хороший знак. Мы с Люком поначалу тоже цапались как кошка с собакой. А теперь слова поперек друг другу не скажем. Уж лучше все недоразумения уладить до свадьбы.

— Вряд ли мне это светит, — усмехнулась Гарнет.

— Что именно? — не поняла Хани. — Мир или свадьба:

— И то, и другое. — Какое-то время Гарнет колебалась, стоит ли раскрывать свою тайну, но потребность излить душу одержала верх: — Хани, я хочу признаться тебе в одной вещи, но поклянись, что не расскажешь об этом ни одной живой душе.

— Выкладывай, — сразу посерьезнела подруга и села рядом.

— У меня будет ребенок.

На несколько секунд Хани потеряла дар речи, потом схватила Гарнет за руки.

— Здорово! А как к этому отнесся Флинт?

— Он не знает, и я не собираюсь ему говорить.

— Но ты не можешь скрывать от него такую важную новость. Он отец. Он имеет право знать.

— Сегодня я ему почти сказала. Но вместо этого мы стали говорить о его намерениях продолжить поиск бандитов сразу после того, как пригоним стадо в Абилин.

— Если он узнает, что станет отцом, я уверена — никуда не уедет.

— В этом-то все и дело, Хани. Флинт считает, что месть — его долг. И никогда мне не будет от него прощения, если я встану у него на пути.

— Люк до свадьбы думал точно так же. И сейчас, стоит Флинту или Кливу отыскать Чарли Уолдена, я уверена, в решающий момент Люк будет с ними. И как бы я ни хотела его остановить, придется отпустит Иначе он будет казнить себя всю оставшуюся жизнь.

— Аюк не похож на Флинта. Он дорожит тобой и Джошем. А Флинт, наоборот, считает, что жена, а тем более ребенок станут ему в жизни обузой.

— Не будь наивной, Гарнет. Разве ты оказалась бы в нашем отряде, если бы Флинт не хотел этого?

— Я его не спрашивала. Сама решила.

— Но если бы он этого не желал, тебя бы как пить дать здесь не было. Вспомни, как ты удирала от него, а он за тобой гонялся. Ты не знаешь этих Маккензи! Они палец о палец не ударят ради тех, кто им неинтересен.

— Ты не понимаешь наших отношений. Мы большей частью получаем удовольствие от… э…

— Любви?

— У Флинта есть для этого менее возвышенное слово. Он называет все своими именами.

Хани весело прыснула.

— Флинт может. Но, повторяю, ты не знаешь этих Маккензи. Таких упрямцев еще свет не видывал. Один что-то скажет, и все упрутся рогом, пока не сделают. Но если любят, так любят крепко! Хотя признаться в этом всегда стесняются: не то что другим — самим себе.

— Ты права, когда речь идет о Люке. Но Флинт не похож на братьев.

— Только с виду. А в душе они все одинаковы. Ты его любишь, Гарнет?

— Очень. Да я его скорее брошу, чем стану принуждать к женитьбе, о которой ему потом придется сожалеть. Флинт меня не любит, Хани. А Люк, когда вы женились, был в тебя влюблен. Вот и вся разница. Я для Флинта — забава, развлечение на ночь.

— Когда-то я то же самое думала о Люке и сильно ошибалась. Хотела услышать признание в любви, а других знаков преданности не замечала. Флинт привязан к тебе, Гарнет. Я говорю не о браке и не о плотских отношениях. Не многие мужчины и женщины могут похвастаться тем, что их объединяет нечто большее, чем общая постель. А у вас, признаете вы или нет, это есть.

Гарнет покачала головой:

— Нет, Хани. Флинт испытывает ко мне одно лишь плотское влечение. Я для него как шлюха.

— А Люк, Клив и Мод — люди, которые знают Флинта всю жизнь, — думают иначе.

— Пусть думают все, что хотят. Только мы с Флинтом знаем, что между нами происходит.

— Однажды мудрая женщина дала мне совет. Она сказала: «Никто не знает мужчину лучше той, которая с ним спит». Вдумайся в это, Гарнет. И если ты продолжаешь сомневаться в любви Флинта, может быть, ты и права, а мы все ошибаемся. — Хани поднялась на ноги. — Но только я уверена: о ребенке он хотел бы знать. — Она стиснула подруге плечо и пошла прочь.