Проснуться однажды, или Всё началось с измены. - ТиссОль

Не думал же дядюшка, что во время такого важного разговора, да и любого разговора, я останусь в комнате за закрытой дверью с тремя мужиками? И не важно, что один из них типа мой родственник, ну и тсаарский посланник по совместительству. Так то, он лицо официальное, но мужское. А нам таких лиц, пока одно законное где-то постигает науку управления, не надо. Да хоть и сам тсаар! Мне такой подставы не нать. Доказывай потом, если что, что « я не я и лошадь не моя», а скорее свинья, которую мне тут собираются подложить. Не-не, я хорошая ученица, поэтому … Или так, или никак!

- А зачем тут Матфей? Он здесь совсем не нужен, - недовольно поморщившись констатировал дядюшка.

Понятно, что «скрипач не нужен», только вот мне играть, поэтому и скрипку, на которой собираюсь солировать, выбираю я, а не дядюшка… Кто ж спрашивает зрителей, которые уже пришли на концерт и заняли свои места? Так что - проблемы индейцев - шерифа не волнуют. Радовался бы, что я вообще с ним согласилась побеседовать, а то ведь могла и резко прихворнуть, и уйти на больничный денька так на… на пару-тройку, пока у дядюшки пар из ушей не повалил бы от радостного ожидания.

Оставив дверь приоткрытой, я прошла на своё место, оставив вопрос родственника открытым, то есть проигнорив его. Через какое-то время вошли приглашённые на душевную беседу и начался допрос с пристрастием.

Дядюшку, который медленно обвёл грозным взглядом всех новоприбывших, словно обещая все кары небесные за разглашение, интересовало всё, начиная от монет с цифрами и заканчивая местным самогоном.

А что я? Если с какими-то простыми вещами, как мой метр, например, то ссылалась на «ведь так же удобней», а вот про горячительный напиток … Ну что я могла сказать? Что люди достойно или просто пережившие девяностые в нашей стране могут если не всё, то почти всё, а про кашу из топора вообще из покон веков знают, так что завести бражку и сделать простенький аппаратик на коленке – и не такое могём, делаем и практикуем. Только вот такие объяснения вряд ли будут понятны уважаемому гранду.

- Скажите, дядюшка, а чем вам не понравились мои новые вещи, блюда и напитки?

- Напитки? О каких напитках я ещё не знаю? – не понимая, о чём речь, спросил гранд.

- Как, а разве вы не пробовали самогон? – указала я на небольшой глиняный прототип бутылки плотно закрытый самодельной деревянной пробкой, обмотанной льняной тряпицей.

- А это что, можно пить? – удивился дядюшка?

Я посмотрела на Матфейя, который был в курсе того, что новый полученный продукт можно было поджигать (я так сначала проверяла крепость – горит-не горит и синий огонь или зелёный), использовать для внешнего растирания при простуде и внутреннего для «расширения сосудов», опять же зима на носу, ну и для обеззараживания. Моё доверенное лицо едва заметно отрицательно качнуло головой. Ну, что ж, самое время провести дегустацию.

Я позвала Ниссу и попросила принести местные кружки и немного тонко порезанной ветчины. Затем я разлила напиток и предложила всем попробовать. Присутствующая здесь компаньонка вежливо отказалась. Ну, ничего, дядьке больше достанется.

Так как запах был не очень чтобы очень, пришлось для наглядности выпить самой, немножко, но так, чтобы было видно, что все пьём из одной емкости. Сказала, что им с дороги как раз подойдёт такой напиток, чтобы и согреться, и снять усталость, да и вообще – для души… Сама же я не была в дороге, да и дева юная, поэтому только чуть-чуть. Сказала сразу, что выпить нужно всё одним махом и потом можно закусить долькой соленой ветчины.

У каждого в кружке было грамм по сто пятьдесят, не больше, а вот дядьке я специально налила побольше – тсаарский посланник, однако.

Первым махнул «рюмочку» Матфей и даже не поморщился. Он уже знал, что это такое и какой может быть эффект. Я ему рассказывала и наказала строго-настрого следить за тем, чтобы рецепт и способ производства этого горючего зелья не ушел в народ. Мы его если и будем продавать, то только куда подальше. Мне в уделе нужны умельцы и хорошие работники, а не пьяницы.

Глядя на Матфейя и другие последовали его примеру. Нет, никого с ног не сшибло. Мужики они все были здоровые и крепкие, но … усталость с дороги и тепло камина сделали своё дело, поэтому весёлая компания дружно отправилась опочивать, дабы некоторые не то что почти лыка не вязали, но и для продолжения серьёзного разговора были уже не в том состоянии. Получилось, как в поговорке «факир был пьян и фокус не удался». Допрос с пристрастием получил полный разгром, почти как в песне «Изольда Романовна - Борька – пять ноль».

День закончился даже лучше, чем я ожидала. После такого позорного поражения мне теперь есть, что сказать дядьке.

Уходя спать, я попросила Ниссу передать Манье, чтобы приготовила капустный рассол. Так, на всякий пожарный.

Не знаю, как там дядька и ко, но я в эту ночь спала так хорошо, как никогда раньше. Я даже видела цветные сны. Жаль, что не запомнила.

Глава 64

Первую половину дня я занималась своими обычными делами поэтому с гостями и родственниками так и не пересеклась ни на завтраке, на котором ни дядька и ко, ни свекровь и семья, так и не появились всю первую половину дня.

А дел было много, и мы с Аграффой, Ниссой и Ивой носились как угорелые подготавливаясь к празднованию местного начала зимы - праздничной ночи, называемой здесь сельстит. Что это такое мне как раз и предстояло увидеть воочию сегодня. Праздновался этот день, а вернее ночь, пышно с песнями и плясками на площади главного города грандства, более спокойно в вече и уж совсем по-домашнему – по-семейному в замке. Нужно было подготовить место на площадке самой высокой башни и очень хлебосольный стол, чтобы всего было вдоволь и всем хватило места. Всё это я поняла, слушая разговоры местных с нормальной памятью, ну и делала вид, словно я уже в курсе и что-то ещё помню из детства.

Еще раньше, когда заходила речь о таком знаменательном дне, у меня спрашивали, где я собираюсь праздновать сельстит. Больше всего это интересовало Еремейя, потому что ему нужно было организовать