Думаешь бьётся? - Марта Заозерная

- Согласен с ним. А - то покусаешь нас скоро.

- С тебя начну, милый, ты же знаешь.

- Вырастил Богдан на мою голову дочку.

Иногда Толя пробалтывается. Они с папой знакомы неплохо, и он тут за мной по типу «смотрящего», но делает он это тактично, претензий не возникает.

Они возникают к Константину! Выказал мне свое недовольство по поводу моей упертости и несговорчивости и снова в закат устремился, как тут спокойной остаться?

Глава 63

Обидно, когда планируешь сладкий сон, предвкушаешь его, красочно представляешь, а потом понимаешь, что забыл о своей смене. И так раз за разом, настоящая временная петля.

Выхожу через черный ход на свежий воздух, тут же оказывается, что двое моих коллег, в лице всем известных Анатолия и Георгия, его загрязняют путем дыхания дыма. Ну капец.

- Доброе утро, мои наилюбимейшие мужчины! – произношу громко с восторгом.

Пока они, ожидаемо, расплываются в улыбке и здороваются, резко подлазою под руку Толе и делаю затяжку его сигаретой.

Боже! Одна его реакция и этот шикарный выкат глаз стоят того, чтоб эту вонь покурить. Забираю сигарету из рук опешившего коллеги.

- Отдала быстро, Алёна, - строго произносит, руку протягивает.

- Я её уже обслюнявила всю, - демонстративно провожу языком по ней.

Гоша хохотать начинает.

- И это моя лучшая, да что там, любимая студентка была! – причитает, параллельно достает новую сигарету.

- А как же я? – возмущается Гоша.

- А ты у нас залетный. Мы с Алёной тебя не планировали.

- Но вписался ты идеально! – подбадриваю, забираюсь на бетонную стену. Функционал нулевой у нее, никто не знает зачем она тут и откуда.

- Естественно. Залетные у нас не задерживаются. На тебя Алёнку оставлю, когда на пенсию от вас уйду. Хотя… Нет, малышка, к тому времени многодетной матерью уже стать должна, - смотрю на него губы поджав, Толя посмеивается. – Не кривись. Вот увидишь, так и будет.

- Тогда лучше не курить, Алёнушка, - как ни в не бывало выдает Гоша. Мой ты хороший, светлый человечек.

Наш мозг поистине уникален. Как вот так вышло? В профессионалом плане к нему нет вопросов никаких, знания незаурядные, стрессоустойчивый, а в жизненных, личных вопросах – идеально чистый блокнот, пиши что хочешь. Он открыт для всего, любые эмоции. Отклонений психических нет. Нет! И быть не может. Не та сфера деятельности, чтоб была возможность существовать в ней тревожному невротику.

В каждое наше расставание, Артём злился, что я недостаточно сильно переживаю разрыв. Тоже мне повод убиваться.

Уже захожим с парнями в корпус, когда замечаю выходящим из одной из машин припаркованных, начальника Кости. Против воли в голову лезет неприятные, тревожные мысли.

Это парадокс. Ежедневно видя различные грани и варианты концовки людской, ценить жизнь начинаешь безмерно, но в тоже время страх перед ней притупляется, уважение появляется. Но это не касается близких людей, за них ты продолжаешь переживать, сильнее, чем за себя.

Когда спустя пару часов Борис Эдгарович вызывает меня к себе, я не сомневаюсь даже, что это будет связано с небезызвестными мне представителями следственных органов. Поводов по сути множество, только драка пернатых чего стоила. Выложи кто – нибудь ее, досталось бы всем.

Но удивить меня всё же у них выходит. Входя в кабинет к своему руководству по сторонам оглядываюсь. Мы только вдвоём, уже хорошо.

- Присаживайся, Алён, указывает на кресло стоящее напротив его стола. – Долго тебя не задержу. Во – первых, поблагодарить хотел, и от службы и от себя лично. Ты, - под моим скептическим взглядом тут же поправляется. – Вся команда ваша – молодцы. Горжусь вами. Искренне. За такой срок короткий справились, - вообще-то мы ещё в процессе, но разговор – то не о том.

- А во – вторых? – мягко интересуюсь.

- В Москве научный форум проходит… Надо бы… В общем ты послезавтра летишь, - склоняю голову на бок и смотрю на его руки. Раскручивает – закручивает ручке свою перьевую. А чего это мы нервничаем?

- Простите, но у меня возможность отсутствует. Работы…, - пожимаю плечами. – Сами понимаете.

Встать бы и свалить, но воспитание заставляет сидеть, с ровной спинкой.

- Нет, - серьёзно? Даже не стараюсь бровь свою, ползущую вверх, придержать. – Это не просьба. Будем считать – командировка. Обмен опытом…, - взмахом руки обрывает свой поток банальщины. Достает из стола сухие салфетки и начинает ими руки промакивать, по ладоням проходится.

Если до этого были сомнения, то сейчас отпали.

- Это со следственным связано как-то?

Ответ мне известен. Придушила бы сейчас Костю на эмоциях. Терпимость? Нет, о таком я не слышала.

- Алён, я тебе поклясться могу, если бы я знал, что этим всё закончится, то никогда бы не настаивал на той злосчастной командировке, да что там, против бы был.

Глава 64

Кипятущий душ и секционный зал способны меня привести в чувства из любого состояния. При проведении вскрытия инстинктивно собираешься, в голове остается только работа, концентрация как по щелчку пальцев срабатывает. С душем сложнее, но эффект не хуже. Если Иван Петрович вырабатывал срабатывание безусловного рефлекса на условный раздражитель у собаки, то я на протяжении долгого времени вырабатывала его у себя самой.

После первого расставания с Артемом было так плохо, что выходить из квартиры не хотелось, как и общаться с людьми. Меня хватало только на то, чтоб до душа добраться. Включала горячую воду и всеми силами старалась отключить свое сознание, спустя какое – то время получилось. Правда, затратило это больше пресловутого двадцать одного дня. Как не сварилась за это время – не знаю.

- Что хотел от тебя? – интересуется Толя, когда злая я вхожу в секционку.

У него с нашим руководством последние несколько лет напряженные отношения. Открытого противостояния нет, как и симпатии. Равнодушие, если обозначить мягко. Если что – то идет не так Анатолий Федорович не промолчит, таких не любят.

- В отпуск меня отправляют, - произношу равнодушно, хотя внутри подкипаю.

Толя всем корпусом ко мне разворачивается, взглядом сканирует.

- Да нормально я. Бесят просто. Движ странный какой – то за моей спиной происходит, - успокаиваю его, не хочется старичка любимого волновать.

- В крысу, - резюмирует Анатоль обыденно, с легкой ноткой