Запретное влечение - Шелли Брэдли

Гевин стиснул зубы.

– Кира Мельбурн добрая, благородная девушка, не виновная ни в одном из измышлений Венса.

Корделия наклонилась ближе и нахмурилась.

– И как вы это узнали?

– Вы желаете говорить о бывшей невесте моего кузена или услышать, зачем я пришел?

Корделия замолчала, обдумывая ситуацию, потом кивнула:

– Я слушаю.

Гевин вздохнул. Он знал, что должен встать на колени, но не мог заставить себя сделать это.

– Уже несколько лет мы с вами... друзья.

– Верно, – протянула она.

– И я очень уважаю вас. Вы благородны и известны своей рассудительностью. Мы вращаемся в одних кругах, вместе являемся инвесторами нашей железной дороги. Мне очень хорошо в вашем обществе.

– Понимаю. – Корделия приняла невозмутимый и даже немного скучающий вид, но Гевин уловил на ее губах намек на улыбку.

– Полагаю, вы постоянно получаете предложения руки и сердца...

– Возможно.

Гевин резко выдохнул и продолжил:

– Тем не менее не согласитесь ли вы обсудить... э-э... возможность брака между нами?

Улыбка, только что едва уловимая, расцвела, окончательно делая ярче бледное лицо Корделии. Лучи солнца потоком лились в окно, и вместе с улыбкой он заметил несколько бледных веснушек на ее носу. Проклятие, Гевин вовсе не любил веснушки. У Киры их не было ни одной.

Стоп, он должен перестать думать о ней.

– Я не только не против, – промурлыкала Корделия, – но уже готова согласиться. Вы обладаете всем, что я хотела бы видеть в своем муже...

Итак, все произошло гораздо быстрее, чем мог Гевин ожидать. Ему даже не пришлось просить и, встав на колени, признаваться в неумирающей любви. Кира захотела бы и то, и другое, и третье. По правде говоря, ему пора уходить отсюда. Вскоре, какая бы меланхолия ни владела им, она рассеется настолько, что он сможет радоваться своему счастью.

– Великолепно. Что, если мы запланируем начало нашего... союза на следующий вторник, четырнадцатое июня? Вам хватит времени на приготовления?

– Разумеется. Я надеюсь стать самой изысканной герцогиней Кропторн всех времен.

Гевин заставил себя улыбнуться. Брак с Корделией не будет таким уж ужасным. Ему в самом деле нравились ее общество, ее ум. И она действительно будет самой изысканной герцогиней. Она принесет его семье значительную долю респектабельности и в то же время поможет ему подавить чрезмерную похоть, а следовательно, избежать скандала.

– Уверен, так и будет. – Он кивнул, жалея, что не может изобразить большего энтузиазма. – Поскольку у меня не имелось времени обсудить мои намерения с семьей, я прошу вас подождать несколько дней, прежде чем говорить с кем-то о нашей помолвке. Предпочитаю, чтобы общество услышало эту новость от меня, а не как сплетню на вечеринке.

Корделия на мгновение поджала губы.

– Как пожелаете.

– Благодарю вас.

Слава Богу, теперь его будущее улажено. Тогда почему он чувствует себя так, будто только что сделал шаг, о котором будет жалеть?

– Уже уходите? – спросила она.

Гевин кивнул.

– Я должен заняться кое-какими делами, а потом мне нужно найти моих родственников и сообщить им... о нашей предстоящей свадьбе.

– Это действительно важное дело. – Корделия кивнула, качнув светлыми кудрями. – Но могу ли я просить вас ненадолго задержаться?

Чего она хочет?

Гевин напрягся.

– Разумеется.

Герцог медленно подошел к ней и, опустившись рядом с ней на диван, вопросительно посмотрел на нее.

Сможет ли он быть женатым на Корделии всю оставшуюся жизнь? Сможет ли он родить с ней детей? Боже мой, он никогда даже не целовал ее и не испытывал желания сделать это.

Зато Кира возбудила его интерес – и не только интерес – мгновенно.

Проклятие, он немедленно должен прекратить думать о ней.

Корделия рассмеялась.

– Вам больше незачем нервничать. Я же дала согласие.

Гевин заставил себя улыбнуться в ответ.

– Да, конечно.

Ему надо поскорее жениться на ней. Их союз станет главным светским событием, а Кира вернется в Суффолк...

Боже, снова она. Почему он никак не может выбросить ее из головы?

– Вы же не собираетесь уйти, не поцеловав меня?

Вопрос не оглушил бы Гевина больше, даже если бы она ударила его между глаз своим веером. Он посмотрел на ее губы: они были розовые, пухлые и довольно приятные. Определенно Корделия не испытывала недостатка в красоте.

«Закрой глаза и поцелуй ее», – приказал он себе. Что тут сложного?

– Я не уверен, что это прилично...

Ее негромкий переливчатый смех наполнил комнату.

– Боже мой, Гевин, мы же помолвлены. Я вдова, женщина с некоторым... опытом. Хотя в прошлом вы так и не решились жениться, я очень сомневаюсь, что вы невинны.

– О, вы... вы, конечно, правы.

В действительности он мог бы уложить ее на этот диван и целовать до бесчувствия, не вызвав никаких неодобрительных взглядов, но эта мысль показалась Гевину странно тревожной.

Он снова посмотрел на Корделию. Красавица и рассудительная, спокойная, почти царственная – в ней есть все, чем можно восхищаться в женщине. Такая никогда не спросит, где его сердце.

Кроме того, как он может знать, каким будет поцелуй с ней, не попробовав?

Глубоко вздохнув, Гевин наклонился к Корделии и обнял ее за плечи, больше чтобы успокоить себя, чем ее. Он смотрел, как она закрыла глаза и потянулась к нему. Как раз перед тем как их губы встретились, он заметил синюю вену, бьющуюся под ее левым веком, однако постарался отбросить это наблюдение прежде, чем они поцеловались.

Первое прикосновение к ее губам принесло... ничего. Она слабо пахла зубным порошком, летним бризом и малиной. Он не уловил ни намека на восхитительную ваниль...

«Прекрати», – приказал себе Гевин и возобновил попытку поцеловать Корделию. На этот раз он закрыл глаза. Да, так лучше. Светлые волосы не будут отвлекать его от образа черных кудрей, обвивающихся вокруг его рук...

Ее губы оказались упругими, чуть влажными и слегка приоткрытыми. Она вздохнула и, едва касаясь, провела ими по его губам.

Она ни в коем случае не была плоха в смысле поцелуев, но Гевин не мог отрицать, что хотел бы сейчас пребывать в каком-нибудь другом месте. Возможно, стоило подумать о Норфилде или... или о скачках в Аскоте. Да, это заставило бы его кровь бежать быстрее.