Здесь ради торта - Дженнифер Милликин

— Я удивлена, что ты упустил новость из виду, учитывая, что это половина причины, по которой ты здесь.

Он подходит ближе, занимая пространство и крадя мое дыхание.

— Правда?

— Ну, это и вторичная сделка, которую мы заключили.

— Эта вторичная сделка — недавнее событие. Ее нельзя считать.

Я поднимаю голову, чтобы рассмотреть его. Слегка растрепанные волосы, легкий налет от щетины на лице. Умные глаза, радужка которых потемнела от вожделения.

Приподнявшись на цыпочки, я прижимаюсь губами к месту под его ухом.

— Но это ведь подслащивает сделку, не так ли?

— Пейсли, — говорит он, отстраняясь и опуская подушечки двух пальцев мне под подбородок, чтобы он мог смотреть прямо мне в глаза. — Я мог бы провести с тобой неделю в формате рейтинга G[lii], и это было бы так же сладко.

Я отвожу взгляд в сторону, нуждаясь в передышке от интенсивности напряжения. Он всего лишь поэтичен, верно? Он делает то, что у него так хорошо получается. Сплетает слова в эмоциональную прозу. Разве это не то, что Сиенна уловила ранее?

— Голубки, — кричит кто-то. Мы поворачиваемся в унисон, ища голос в темноте.

Шейн включает наружный свет, стоя в дверном проеме и держа дверь открытой.

— Вы планируете присоединиться к нам этим вечером? — он указывает на Клейна. — У меня есть кубинская сигара с твоим именем.

Клейн первым делает шаг вперед, но продолжает держать меня за руку. Мы проходим мимо Шейна, когда заходим в дом, и я чувствую тяжесть его взгляда на своем лице.

— Все на кухне, — говорит он, следуя за нами внутрь. — Там, где еда.

Мы идем на звуки музыки и разговоров.

Фархана первой замечает нас. Она машет мне рукой, берет фужер и наполняет его шипучкой.

— Для подружки невесты, — говорит она, передавая фужер. — Клейн, могу я тебе что-нибудь предложить?

— Пиво, если оно у вас есть.

— Конечно, есть, — перебивает Шейн. — Надеюсь, тебе нравится IPA.

— Сойдет, — говорит Клейн, кивая в знак благодарности, когда Шейн протягивает ему пиво.

— Тебе нравится IPA? — шепчу я, тыча пальцем в рыбу-парусника на этикетке, покрывающей бутылку.

— Этот хорош. Некоторые отвратительны в своей попытке быть крепкими, — он наклоняет бутылку, чтобы изучить бренд. — Это… морское. Подходит.

Шейн втягивает Клейна в разговор с друзьями жениха, рассказывая о венчурном капитале. Клейну насрать на все, что связано с индустрией финансовых услуг, но он вежливо слушает. Моя сестра жалуется половине присутствующих на свадебном вечере на гостя, который отказался, но сегодня вышел на связь и спрашивает, найдется ли для него место.

— И еще плюс один! — восклицает она, содрогаясь от бестактности в свадебном этикете.

Я оглядываюсь на Клейна. Он прислонился к острову, его поза расслаблена. Когда он отпивает пиво из своей бутылки, его глаза находят мои и не отрываются от них. Уголки моих губ автоматически приподнимаются, и я не задумываюсь надолго об этом. От одного взгляда на него на моем лице появляется улыбка.

Достав из сумочки телефон, я набираю сообщение для него.

Пейсли: Как ты себя чувствуешь? Твой укус в порядке?

Он достает из кармана телефон и читает мое сообщение.

Клейн: Что за укус?

Он подмигивает мне.

Мои плечи сотрясаются от сдерживаемого смеха.

Пейсли: Значит, мои губы сделали свое дело? В буквальном смысле.

Он криво усмехается.

Клейн: Да, сделали.

Я демонстративно тихо вздыхаю, приподнимая плечи и драматично опуская их.

Пейсли: Не хочу тебя огорчать, но мне кажется, ты, возможно, оплодотворил меня.

Он бросает на меня дразняще-обеспокоенный взгляд.

Клейн: Возможно, ты пропустила тот день по просвещению по вопросам репродуктивного здоровья, но эти системы организма не связаны между собой.

Я облизываю губы и пожимаю одним плечом.

Пейсли: После этого? Возможно, они и связаны.

Клейн прячет свой смех за тыльной стороной ладони, но Шейн его подлавливает.

— Что-то смешное в твоем телефоне, Клейн? — он делает движение рукой «дай мне». — Теперь тебе придется поделиться этим с классом.

Клейн качает головой, глаза встречаются с моими.

— Этого не будет, — твердо отвечает он.

Шейн следит за его взглядом, направленным прямо на меня. В его глазах появляется понимание.

— Попался.

Повернувшись, он берет со стойки коробку и открывает ее, объявляя:

— Время сигар, — мужчины охают и ахают, за исключением Клейна. Шейн подносит открытую коробку к моему носу, и я вежливо киваю.

— Правильно, — говорит он. — Я забыл, что ты ненавидишь запах сигар, — он ухмыляется, как бы нарочито: «О да, я помню это о тебе». — И вкус.

Этот гребаный парень. Я действительно его ненавижу. Я невозмутимо говорю:

— Мне никогда не нравилось есть сигары.

Фархана смеется. Клейн тоже. Шейн ухмыляется.

— Смотрите-ка, у Пейсли есть чувство юмора. Когда у тебя оно появилось?

Вена на виске Клейна пульсирует, и мне нужно напомнить себе, что замечания Шейна не должны беспокоить меня. По какой-то причине Шейн, похоже, хочет, чтобы я была грустной. Расстроенной. Огорченной. Но почему? Кто знает. Почти наверняка что-то связанное с его эго.

— Шейн, — вклинивается моя сестра, обхватывая его руками и прижимаясь к нему всем телом. Я пытаюсь скрыть свое удивление от ее публичного проявления привязанности, но Шейну это не очень-то удается. Ему требуется секунда, чтобы убрать удивленное выражение лица. Он похлопывает Сиенну по спине и спрашивает:

— Моя невеста навеселе?

Сиенна хихикает совсем не по-сиенновски.

— Может быть, — трепещет она, порхая пальцами в воздухе. — И я думаю, нам стоит поиграть в игру.

Он наклоняется к ней, прижимаясь носом к ее носу.

— Что это будет за игра?

— Хм, — притворяется она, что думает. — Бутылочка!

— Жесткий пас, — объявляет Клейн.

Сиенна насупливается.

— Ты не можешь отказать невесте.

— Я могу отказать в поцелуе любому, кто не Пейсли.

Подружки невесты хором умиляются.

Сиенна пристально смотрит на Шейна.

— Ты ведь в любом случае не поцелуешь никого, кто не я, правда, детка?

— Конечно, нет, Блондиночка.

Шейн смотрит на меня, когда говорит это. Неужели он надеется, что я услышу прозвище, которое он впервые использовал по отношению ко мне, и отреагирую? Мне все равно. Совсем. Кроме того, что мне жаль мою сестру из-за отсутствия оригинальности у ее жениха.

— Сардины[liii]? — я накидываю вариант игры, надеясь, что сестра вспомнит, что она была нашей любимой в детстве.

Выражение ее лица светлеет.

— Да!

Шейн вскидывает брови, глядя на Сиенну.

— Хочешь поиграть в прятки?

Она сжимает его плечо.

— Их разновидность. Остальные? — она оглядывает группу взрослых. Женщины кивают. Мужчины пожимают плечами. Рен подталкивает Тега локтем, и тот послушно кивает.

Сиенна пересказывает правила для тех, кто их не