Наш новый учитель – Дракон - Варвара Корсарова

В учительском рвении он не знал пощады – мне пришлось туго.

Потому что я так и не справилась со ступором. Каждый раз, когда Шторм подходил близко, касался моего плеча, руки, спины, чтобы поправить позицию для броска, я вздрагивала, зажималась и напрягалась до боли, сердце подпрыгивало, в голову ударял жар. Я терялась, все делала наспех и не так.

И ведь магистр сразу заметил мое состояние! Мою нервозность, враждебность. От его зорких глаз ничто не могло укрыться, да и моя выдержка, надо признать, сегодня мне изменила.

– Эмма, что с тобой? – спросил он отрывисто, как будто сердясь. – Соберись. Сейчас ты не чувствительная барышня, а оружие. Оно должно быть всегда готово к бою. У оружия не бывает плохого настроения. Оно не капризничает.

Я кисло улыбнулась, кивнула, но так и не оправдала его ожиданий. Терпение Шторма начало истощаться.

Его недовольство росло. Он хмурился, качал головой, а его замечания становились все резче и даже злее.

Таким я видела его впервые и догадалась, что так он ведет себя неспроста. Он нарочно выводил меня из себя, пытался окончательно выбить из колеи, чтобы получить какой-то нужный ему результат.

Шторм поставил механического болвана на середину зала и велел мне атаковать его заклинанием «Конфетти».

Мы изучали его на прошлой неделе. Заклинание носило веселое, праздничное название, смотрелось красиво и не причиняло серьезного вреда. Оно использовалось, чтобы сбить противника с толку, заставить растеряться – а самой улизнуть. Полезная штука чтобы, например, проучить настойчивого поклонника.

Представьте, что вам неожиданно бросают в лицо горсть конфетти – цветных блесток или бумажек. Их подхватывает вихрь и кружит вокруг вас. Вы отшатнетесь, испугаетесь. В первый миг ничего не будете видеть.

А если разноцветные клочки бумаги – и не бумага вовсе, а частицы магической энергии? Красные прожигают, как раскаленные искры. Синие тоже прижигают, но холодом. Желтые покалывают электрическим разрядом. Но хуже всего зеленые – от них кожа безумно чешется и зудит, а если такая искорка попадет в глаз, горькие слезы вам обеспечены.

Разные виды магии сложно вызывать одновременно, поэтому само по себе заклинание слабенькое, человека не калечит, лишь доставляет кучу неудобств. Но оно хорошо тем, что нейтрализовать разные виды магии одновременно тоже непросто. Поэтому «Конфетти» всегда срабатывает – пока противник сообразит, что к чему, пока применит четыре разных вида противозаклятий – вас уже и след простыл.

Девушки изучали заклинание с восторгом, но пока лишь Адриане удалось применить его с первой попытки.

Я принялась терзать чучело. Безропотно выполняла все указания магистра.

Но я все еще была подавлена, растеряна и смущена, вызываемые мной порывы воздуха выходили слабыми, как бриз, а мои конфетти не доставали чучело. Мне казалось, что его намалеванная физиономия корчит издевательские рожи.

Темный зал раз за разом озарялся всполохами, огни заставляли глаза Шторма вспыхивать демоническим светом, контраст разноцветных отблесков и теней превращали его лицо в жуткую маску.

Его близость не помогала мне собраться. Да и вел он себя непривычно: стал сердитым, пугающе-громкоголосым.

– Сильнее замах! Брось ужимки кисейной барышни. Нежную размазню оставь для своего женишка, ему это понравится. Мне нужна злая, сильная воительница. Больше злости, Элидор! – рявкнул он, да еще и припечатал презрительным взглядом.

И тут я и правда ужасно разозлилась. Его грубость стала последней каплей. От гнева я сама чуть не вспыхнула!

Больше злости? Больше ненависти?! Да пожалуйста!

Я представила, что вместо чучела в конце зала стоит магистр Шторм, и что есть силы швырнула в него горсть магических искр, метя в лицо.

На, получай, чертов Дракон! Как ты смеешь так со мной говорить, играть со мной в свои игры!

Словно фейерверк взорвался в темном зале! Из моей ладони хлынул фонтан искр, скрутился в тугой вихрь – гулко ухнуло, и на чучело обрушился яркий, разноцветный ураган!

От удара энергетической волны чучело покачнулось, слетело с креплений. Его приподняло в воздух, закрутило и отбросило к стене пылающим снопом!

Магистр потушил его небрежным движением руки – пламя тотчас умерло, зал на миг затянуло облаком пара, а когда он рассеялся, я увидела, что сотворила с болваном...

Капли кислоты разъели защитный жилет и мешковину, соломенные внутренности вывалились наружу и тлели, а медные детали закоптились. Болван развалился на части, а штырь, с которого он слетел, оказался покрыт коркой льда.

Я разнесла бедный манекен в пух и прах! Вот тебе и безобидное заклинание...

– Отлично, Эмма, – произнес Шторм несколько ошарашенно. – Не каждому опытному магу такое удается. Вот то, что и было нужно. Хороший заряд злости в сочетании с уверенностью в том, что ты хочешь. Будь такой почаще.

– Спасибо за урок, магистр, но с меня хватит, – четко объявила я. – Не думаю, что наши занятия пойдут мне на пользу. Потому что я и есть кисейная барышня, хамства не выношу и не собираюсь его прощать никому – даже вам. Всего хорошего.

Я подошла к двери, рывком открыла замок и вышла наружу, а магистр лишь бросил мне вслед:

– Осталось послать твой гнев в нужном направлении, научиться им управлять – и получим настоящую боевую магессу.

После вспышки накатила безумная слабость. Задыхаясь, я отошла подальше от класса, до лестницы на второй этаж, и тут силы покинули меня.

Забрела в нишу, где хранились метелки, прислонилась к холодной стене, заставила себя дышать ровно и глубоко.

Истеричка, размазня! – ругала я себя. Чего, спрашивается, я взбрыкнула из-за пары презрительных слов и недовольных гримас?

Другие наставники с нами куда жестче обходятся – взять маэстро Кабриоля, тот наших чувств никогда не жалеет! Что же обхождение магистра Шторма так меня задело? И ведь он добился своего – заставил погрузиться в хаос, огрызнуться!

Я должна испытывать стыд за свое поведение, но ничего подобного – Шторм получил по заслугам. Если он хотел, чтобы я оставалась почтительной, не нужно было ему переходить границу «наставник-ученица». Так что сам виноват. И вообще – права Тара! Он до невозможности подозрительный субъект.

Вдалеке мягко хлопнула дверь: я насторожилась, вжалась в стену, но за угол выглянула – кто там?

Из гимнастического класса вышел магистр Шторм. Надо полагать, закончил прибирать то, что я натворила. Запер дверь, огляделся – меня не заметил. И не почувствовал, что за ним наблюдают, потому что спокойно пошел прочь – но не к лестнице, а в дальний, глухой конец коридора!

Остановился возле неказистой двери. Кажется, она вела в подсобные