Замерзшие лилии - Ольга Сандул

мое обручальное кольцо, коротко кивнул в знак приветствия. Ответил ему тем же, отмечая пыльный плащ и смятую в руке шляпу. Мчался из самой Силезии без отдыха? Хотя сам я был таким же, но меня подгоняло желание  быстрее увидеть Нору, а кто гнался за Кассием?

 - Снова проблемы?  - Задал вопрос, подразумевая алчного короля Силезии.

          Так получилось, что нам с Кассием пришлось решать вопросы с «соседями», дабы не случилось новых войн, пока король только-только вступил в свои права. В Силезию Александр меня не пустил: после того, как меня пытались убить шпионы,  мужчина боялся, что живым  из поездки я не вернусь. Слишком сильно, как оказалось, я досадил королю Силезии, продержав его супругу в плену. Хотя во вторую нашу встречу, он с большой радостью принимал от меня золото и весело потирал руки. Лживый человек, не иначе. Поэтому налаживать контакт пришлось Кассию, который в последние месяцы практически и не жил в столице, а я отправился в Мартинику, чтобы вернуть те территории, которые мы потеряли год назад. За золото и драгоценности, разумеется, которые Александр привез с собой из Уайны. Оказалось, его мать- королева, успела прихватить собой в изгнание всю казну. Можно ли было осуждать ее за это? Дела прошлого, но сейчас золото, хранившееся долгие годы, приносило пользу. По крайней мере, короли Силезии и Мартиники скрепили договоры о том, что обязуются не нападать на Тристию в ближайшие годы.

              Александр смог поддержать еще мою идею и наладить процесс изготовления «огнеметов». По крайней мере, оставалась надежда, что в случае  новой войны у нас будет достойное оружие и регулярная армия. Мне еще хотелось разгадать тайну «светлячка», но узнать, какое вещество находится внутри и позволяет огню появляться, не удалось. Король Силезии отказался называть имя мастера, который придумал «светлячка», и даже агенты не смогли выведать пока какие-либо сведения о нем.

          Никак не ожидал, что король захочет увидеть нас с Кассием одновременно. Но мы оба зашли в кабинет Александра, после чего рассказывали по очереди, как обстоят дела на границах. Кассий не преминул поддеть, упомянув о  моем  «гостеприимстве»  королевы Гертруды, о котором в Силезии не забывают.

- Они до сих удивляются, что ты прекрасно устроен при королевском дворе, Севир!

           Иногда хотелось рассмеяться на подобные выпады мужчины. Я давно перестал ревновать к Кассию, понимая, что Нора предана только мне, поэтому не обращал внимания на разного рода шпильки, которые тот при любом удобном случае стремился продемонстрировать.

- Удивительно, как они не предложили тебе стать их шпионом, чтобы попытаться убить меня? – С сарказмом в голосе протянул я. – Небось, ты успел поплакаться им, как злой и ужасный магистр Ордена забрал у тебя жену?

              Кассий вспыхнул на месте, но не ответил, понимая, что такие сплетни распространились благодаря талантам его драгоценной матушки. Мне было откровенно плевать на то, что люди станут презирать меня или ненавидеть. После того, как я официально передал власть Александру, многие полагали, что магистр Севир поселится в отдаленной обители и станет молиться до конца жизни. Когда всплыла правда о том, что Нора, лучшая подруга королевы, оказывается моя супруга; а сам Александр ввел меня в Королевский Совет, поскольку справедливо считал, что я смогу принести пользу Тристии в таком качестве, начали распространяться сплетни.  Поначалу я не обратил на них внимания, но после понял, что каждый раз, когда Нора возвращается из королевского дворца после визита к своей подруге, она погружена в собственные мысли и рассеяна. И чтобы избежать моих расспросов, действует способом, который сводит на нет любые разговоры, - соблазняет ласками и поцелуями.  И если бы не Мелинда, которая случайно проговорилась, что матушка Кассия своими домыслами пытается насолить Норе, я бы ни о чем не узнал. Оказалось, что принадлежность к древнему роду и приближенность к королю, давали  повод этой женщине язвить в отношении несостоявшейся невестки. Обида за отвергнутого сына, которого не оценила «швея», сильно клокотала в ней. Я пытался достучаться до Кассия, чтобы тот умерил пыл матушки, но он не слышал, считая, что я беспокоюсь лишь о себе. О том, что от сплетен в большей степени страдает женщина, которую он до сих пор любит, Кассий не понимал, упорно лелея лишь собственную обиду.

             Он кривился каждый раз, когда видел нас с Норой,  а также специально садился за стол подальше во время приемов, которые приходилось иногда посещать.  Жена нервничала, боясь лишний раз взять меня за руку на людях, не говоря уже о большем. Мне же, напротив, так хотелось постоянно касаться нее, поскольку  я прекрасно помнил то время, когда приходилось делать вид, что женщина для меня ничего не значит. Нора же заставляла меня изучать положенные правила поведения при дворе, научила пользоваться огромным количеством приборов и иногда вела беседы дома на языке кого-то из «соседей», подтягивая мои навыки до необходимого уровня. Она постоянно мне напоминала, что исходя из дворцового этикета, супруги могли на людях взяться за руки и улыбнуться друг другу, не демонстрируя сильной привязанности. Я злился, поскольку приходилось примерять маску спокойствия, но едва мы оказывались наедине, все мое хладнокровие испарялось прочь, и я любил ее так страстно, как только умел.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍  Не знаю, что  могло случиться, если бы Нора не была со мной.  Лишь своим присутствием она давала мне силы. Как бы сложно не было, мысль о том, что жена ждет меня дома, странным образом успокаивала. Нора поддерживала, когда власть была передана Александру, а я наблюдал, как разбирают по камням бывшее здание миссии Ордена  - чтобы ничто не напоминало о «времени правления жрецов».  Она потихоньку прислонялась к моей спине и молчала, не задавая каких-либо вопросов. Иногда мне казалось, что  в таком положении мы с ней напоминаем ствол одного дерева, но с разными ветвями.  А наша любовь – это своего рода корни, которые зарыты глубоко в землю  и не позволяют упасть, сколько бы невзгод и бед  не свалилось на нашу голову.

 - Шутка не уместна, - вернул меня в действительность огорченный  Александр.

            Я прекрасно понимал, что ему довольно сложно  видеть такие  споры между лучшим другом и мной. Но мы с королем были вынуждены смириться с тем, что Кассию необходимо время. Он  должен был сам окончательно успокоиться и отпустить Нору.

            Разговор вернулся  к обсуждению насущных проблем. Особенно острым стоял вопрос об отправке всех наемников Уайны домой. Примерно третья часть из них даже после получения