Многоточия - Наталья Способина

Димкиного ауди и смотрела в окно на пробегающий город, потому что, если она поворачивала голову в противоположную сторону, натыкалась взглядом на Волкова. И тот вопросительно приподнимал брови. А ей нечего было сказать. Совсем.

В такие моменты с Ромкой она клала голову ему на плечо и слушала его дыхание, чувствовала, как его рука крепко ее обнимает. Впрочем, это случалось нечасто, потому что с Крестовским они редко оказывались в такси. Обычно он был за рулем.

— Что ты слушаешь? — спросила Юла у Димки, когда в очередной раз зачем-то посмотрела на него, и он приподнял брови.

— Ничего, — чуть удивленно ответил он и для верности указал на свое ухо.

— А вообще?

Ожидала, что он не ответит, но Волков вытащил из кармана бокс с наушниками, передал ей один и принялся рыться в телефоне.

Что-то дикое взорвалось в ухе Юлы барабанным боем и флейтой, а может, гобоем. Она не разбиралась. Но это было и не важно. Важно то, что в музыке звучала свобода и виделся бескрайний простор, которого не было в Москве. И в Сан-Диего тоже не было. Разве что в океане.

Юла посмотрела на Димку и вдруг поняла, что совсем не удивлена. Это же Волков. Человек, который унес ее покой почти два года назад с первого взгляда, с первого «идите вы на фиг».

Они ехали долго. Кажется, это уже было Подмосковье, — впрочем, Юла не была уверена. Наконец машина остановилась у небольшого полигона, в небо которого уходила высоченная вышка. Заподозрив неладное, Юла спросила:

— Что мы будем делать?

— Веселиться, — серьезным тоном сообщил Волков.

Дальше Юла в полном офигении проходила инструктаж и не знала, то ли плакать, то ли смеяться. Да, она гоняла на тачках, потому что ей было плевать на скорость, она ее не осознавала. Да, когда самолет кружил над аэропортом, ей было почти плевать на то, что они могут разбиться. Но прыгать по доброй воле с тридцати с лишним метров?!

— Волков, ты псих! — пискнула она, когда жизнерадостный инструктор закончил свой наводящий ужас инструктаж.

— Да ладно. Я всегда хотел попробовать, но все руки не доходили.

— Ты не пробовал?

— Не-а, — сказал он, натягивая выданное снаряжение.

— Я боюсь, — призналась Юла: честно, без дураков.

— Я тоже, — так же серьезно ответил Волков. — Но будет круто. Хочешь, я прыгну первым?

— Нет! — тут же воскликнула она, потому что поняла, что не сможет стоять и смотреть на то, как он упадет камнем. — Девушки вперед.

Услышавший это инструктор одобрительно заметил:

— Вот это я понимаю. А то пищат обычно, визжат.

Юле тоже очень хотелось пищать и визжать. Она почти ненавидела Волкова в этот момент, но выставить себя перед ним дурой, конечно же, не могла, поэтому молча подошла к подъемнику.

— Удачи, — послышался голос Волкова, и Юла показала ему средний палец.

Кажется, она все-таки заорала, когда мир перевернулся и начал проноситься мимо с дикой скоростью. Ужас от того, что эти секунды могут стать последними в ее жизни, смешивался с чем-то похожим на восторг. В этот миг не было прошлого, будущего, проблем, необходимости что-то решать. Были только она и ветер. Резинка натянулась — и ее подбросило вверх. Вот тут она точно закричала от восторга и страха. А потом разрыдалась прямо там.

Инструктор, отцеплявший ее от резинки, пытался проявить участие, но Юла отмахнулась. Потому что рыдала она не от горя, а от красоты этого момента: от того, что совсем рядом было хмурое московское небо и Волков, рухнувший в него с точки прыжка.

Он тоже заорал, радостно и свободно, как будто был создан для того, чтобы летать.

А потом, уже внизу, он подбежал к ней, схватил в охапку и поднял над землей, хотя его шатало. И ее шатало. Поэтому они ожидаемо начали падать, но их успели подхватить и поставить на ноги. А дальше Юла ревела уже в его плечо, повторяя, что он «придурок, просто придурок и убить его мало».

Пришла в себя она, только когда он хрипло сказал ей в самое ухо:

— Спасибо!

— За что? — с усилием выдавила она, потому что связки окончательно выключились, как бывало в моменты стресса.

— За то, что не соскочила и прыгнула со мной.

Юла хотела отстраниться и посмотреть в его лицо, чтобы сообщить все, что думает о его сюрпризах, но он только крепче прижал ее к себе, и ей в голову пришла мысль: как хорошо, что она до последнего не знала, куда они едут, потому что, конечно, попыталась бы соскочить. Роуп-джампинг никогда не входил в ее планы. Но тогда она не испытала бы того, что испытала, и не стояла бы сейчас рядом с Волковым, чувствуя, как сумасшедше колотится его сердце. А еще она вдруг поняла, что ни разу в жизни не слышала от него такого искреннего спасибо.

— Я есть хочу, — призналась она, потому что неожиданно ощутила дикий голод.

Это было давно забытое чувство. Обычно она ела только потому, что так было нужно: бабушка позвала, Лизонька накрыла на стол или Ксавьер привел в кафе, потому что нормальные люди хотят есть, даже если они мексиканцы-нелегалы, вламывающиеся в чужие дома. Иногда она могла захотеть есть, если чувствовала запах выпечки. Но сейчас все было совершенно иначе.

Димка тут же разжал руки и посмотрел на нее с укором. Его скулы были красными, и, кажется, не только она тут шмыгала носом не от ветра.

— Ты решила отомстить? Заманишь меня в ресторан, что-нибудь скажешь, и я подавлюсь насмерть?

— Я уже готова заманить тебя в ближайшую шаурмячную, шаурмишную… Как она там называется? Если не заманишься, я поужинаю тобой.

— Так, отставим в сторону эротические фантазии, — скомандовал Волков. — Погнали искать еду.

— Ты себе сейчас сильно польстил, эротическая фантазия. — Юла искренне рассмеялась, потому что вправду не имела в виду ничего, кроме того, что сказала.

От шаурмы Волков наотрез отказался и потащил ее в ресторан, который «вот прямо тут, пять минут езды».

Закончилось все тем, что они встали в пробку, и после пережитого Юлу начало клонить в сон. Незаметно для себя она уронила голову Димке на плечо, а проснулась от того, что кто-то осторожно дотрагивается до кончика ее носа.

— Бип, — сказал Волков, когда она открыла глаза.

— Мы приехали? — сонно спросила Юла, у которой Волков, «бипающий» ей на нос, пока не укладывался в голове. Кажется, не только ей все мозги перетряхнуло этим прыжком.

Димка подал ей руку и подхватил за талию, когда ее занесло на тротуаре. В ресторане, к счастью, оказались свободные места. Им предложили на выбор два столика: один в центре