Дилогия Дочь Бересклета - Екатерина Белова

расценить, как неуважение, а ранний приход, как попытку навязаться. Если уж откровенно, Ясмин была рада этому приглашение по целому ряду причин, главной из которых была возможность бездействия. Пока она в «Зелёных листах» нет смысла волноваться об Айрис, ждать прихода Абаля, ждать новостей от Верна или Хрисанфа, тревожиться о будущем допросе по поводу последней операции в Чернотайе. Можно болеть и праздно проводить время, а можно сутками сидеть в депрессии — итог будет один и тот же. Перевод собственной жизни на бесплодные размышления, страхи и переживания — самое страшное преступление на земле. Человек не должен убивать и без того краткий отрезок своей жизни собственными руками. Но… Мало кто понимает это.

— Доброго заката, — поприветствовала Ясмин госпожу Милеву.

Милева сменила платье на броский серебристый наряд с короткой шалью. Вечерами здесь ещё было прохладно. А госпожа Анда накинула на утреннее платье мягкий шелковый плащ и стало заметно, что она не столько крупная, сколько упитанная.

Они расположились на приятное чаепитие в одном из уютных уголков лабиринта, где неподалёку от столика расположился фонтан и кокетливая резная беседка с мраморными ступенями. Гиацинты всех цветов радуги одуряюще пахли и лежали разноцветным кружевом под самыми ногами. Вся эта поляна была полна какой-то сказочной редкой красоты. Кролик с ягодами и какими-то на редкость пахучими травами оказался восхитителен. Ясмин опасалась его пробовать и зря. Это действительно было вкусно.

— Люблю кролика, — не смогла удержаться она от неловкой похвалы.

— Платонически?

— Гастрономически!

Госпожа Анда весело засмеялась и чуть не захлопала в ладоши от радости, словно Ясмин сказала невесть какую смешную шутку.

— Вы такая искренняя, — сказала она. — И тоненькая. А я вот ем и все уходит в бока.

— Я просто бегаю много, а так и сама люблю поесть. Хотя, конечно, такого кролика я впервые пробую.

— Это потому, что в Листах необыкновенный повар, я переманивала его к нам, да он отказался.

Госпожа Милена сожалеюще взмахнула руками, живописуя размах кухонной трагедии, и Ясмин невольно засмеялась. Да, нужно быть настороже. Но так приятно поболтать о ничего не значащих пустяках с людьми, которые знают толк в приятной беседе.

Они обсудили прогнозы собственных заболеваний, даты выписки и условились непременно встретиться за пределами санатория, как добрые подруги. Даже обменялись данными о проживании, хотя госпожу Милеву немного смутил адрес Ясмин.

— Мастеру с оружием четвёртого порядка положено личное поместье в пределах Астрели, — искренне возмутилась она. — Не понимаю, как можно селить мастера в убогих парных покоях?! Да их и покоями не назовёшь!

На самом деле так называемые парные покои были достаточно большим помещением — точнее двумя помещениями, соединенными большой свободной аркой. Но теперь там расположилась Айрис, так что о приватности можно забыть, поскольку одна из комнат была проходной.

— Нам с сестрой как раз по комнате, — простодушно заметила Ясмин.

— У вас есть сестра?!

Глаза дам заблестели от любопытства. Конечно, она рисковала, преждевременно рассказывая об Айрис, но выгода такого шага превышала возможные риски. Она даст правильное впечатление о своём положении и положении Айрис, предупредит шаг Примула, вздумай тот запретить ей рассказывать об этом, а заодно и немного очистит имя Бересклета от копоти.

— Мы случайно встретили Айрис в Чернотайе во время этой операции, она осталась совсем одна, я не смогла оставить ее. Она бы не выжила. Все-таки она моя младшая сестренка.

— О святая Лилия, совсем одна! Как она там оказалась, бедняжка?

— А где же… Где же ее… ваши родители?

Ясмин виновато пожала плечами. Этот момент они с Абалем не обсуждали, поэтому она трогательно потупилась.

— Милая Анда, — упрекнула госпожа Милева, — не причиняй расспросами боль. Каковы бы ни были родители, они родители.

— Простите, мастер Ясмин, язык мой без костей, я не желала вам вреда…

Ха-ха. Серьезно? После всего, что с ней сделали в Варде, они стесняются причинить ей боль расспросами? Ясмин с трудом подавила усмешку, а после вдруг подумала, что это может быть правдой. Только ее предшественница считала всю Варду своими врагами, но являлись ли они таковыми? О Бересклете не принято говорить, но не запрещено. Бересклет принято винить в случившемся катастрофе, но его юные ростки законодательно все ещё дети Варды. И Айрис — тоже. Настоящая Ясмин, запуганная отчимом и пережившая многочисленные лишения, возможно, просто не видела истинного положения дел.

— Я не видела родителей много лет, — успокоила Ясмин свои случайных подруг. — Последний раз мы виделись на мое десятилетие, ведь их держали в закрытой зоне.

— В закрытой зоне, — вдруг удивилась госпожа Анда. — Мы полагали, что вы видитесь с ними каждый раз, как отправляетесь в Чернотайю. Мы полагали, что именно поэтому вы так часто отправляетесь туда.

— Это невозможно. Родители заперты за преступление в закрытой зоне, и я даже не знаю, кто именно имеет туда доступ. Меня отправляют в Чернотайю лишь за образцами или в поисках пропавших групп.

— Ох, лилия… Сколько несчастий на одну голову!

— Воистину сложная судьба!

Ясмин нежно алела под сочувственными восклицаниями и обдумывала своё положение. В то, что это знакомство продлиться дольше сегодняшнего обеда она не верила, все же госпожа Милева, даже не достигнув уровня мастера, представляла существенную политическую силу в пределах Варды. Более того, она была обязана своим положением Примулу и не могла не понимать этого. Падение Бересклета было выгодно ей.

Но госпожа Анда — другое дело. Взятая в драгоценный тотем Ильма, она по-прежнему была дочерью Кутры и не могла забыть бедственное положение собственной семьи. Ясмин могла бы отдать руку на отсечение, что ее положение в нынешнем тотеме весьма унизительно. Госпожа Милева обращается с ней, как с любимой горничной — вроде и добра, и ласкова, и ни единого упрёка, а только не забывает ее подруга, что взята в семью супруга из обнищавшего тотема. Толстая, некрасивая, на всем ее существовании лежит ярлык неудельности и глупости. Вот только некрасивые и толстые редко выходят замуж так ловко и выгодно, как госпожа Анда. По круглому неровному ее лицу не угадать эмоций, а значит, есть госпоже Анде, что скрывать.

Средства госпожи Анды весьма ограничены в ее нынешнем положении, но вот обронить пару слов о «бедной девочке» она всегда сумеет. На большее Ясмин и не рассчитывает. Из неё просто тянут информацию, а она льёт елей в правильные уши. Не госпоже Милеве, госпоже Анде.

А если госпожа Анда струсит, то не беда. Только очень богатые и по-настоящему высокомерные люди забывают о сотрудниках сервисных служб. Все эти официантки, меняющие блюда, медсестры, служащие теплиц, камеристки, предоставленные в рамках санаторных