Таинства ночи - Джейн Энн Кренц

— Он был в полной безопасности в своем горном имении, где его окружали только несколько верных слуг. Возможно, он понял, как опасно иметь дело с толпой преданных фанатиков. Интересно, в какие игры он играет с этой колонией художников?

— Ты думаешь, это прикрытие?

— Думаю, да. Это прикрытие для чего-то весьма выгодного, нелегального и омерзительного. Глэдстоун по-прежнему тот же Грейвс. Ему нужны деньги и власть. Он, несомненно, использует художников в своих целях. Слишком уж похоже на то, что было на Карибах. Возможно, и на этот раз он зарабатывает деньги, занимаясь наркобизнесом. Глэдстоун хорошо знает этот бизнес. Что ж, он сделал первый шаг. Теперь мы точно знаем, где он находится сейчас. А это делает его совсем немного, но все же уязвимым. — Крофт еще раз взглянул на номер телефона. — Итак, он хочет, чтобы мы позвонили ему.

— Ты был прав.

— Да. — Крофт подошел к телефону. — Так не будем заставлять его ждать.

Набирая номер, он ни на мгновение не отрывал своего взгляда от лица Мерси. Она боялась. Не его, но того, что должно было случиться. Она догадывалась, что произойдет дальше. Ему очень хотелось успокоить ее, однако в тот момент это было совершенно невозможно. Все зашло слишком далеко, и обратной дороги нет. Крофт ступил на этот путь, когда увидел объявление о «Долине мистических сокровищ» Бурле. Она понимала это. И боялась. Боялась конца этой драмы.

Гудок раздался только один раз. Сразу же ответила Изабель. Ее низкий голос был ясным и очень спокойным.

— Алло.

Она знает, кто звонит, подумал Крофт.

— Передай трубку Глэдстоуну.

Крофт намеренно назвал другое имя Грейвса. Пусть думают, что столкнулись с обыкновенными мошенниками, которым первый раз в жизни удалось провернуть крупное дело.

— Мы ждали вашего звонка, господин Фальконе. Одну минуточку.

Как официально и невозмутимо произнесла она его фамилию. Крофт ждал. В трубке раздался мягкий, чарующий голос Глэдстоуна. Крофт перебил его:

— Не все мы родились богатыми, Глэдстоун. Некоторым из нас приходится ловить удачу, если она вдруг появилась на горизонте. Думаю, вы очень хотите вернуть свою книгу?

— Вы правильно думаете. Я действительно хочу вернуть ее. Вы готовы назвать цифру?

— Это очень большая цифра.

— Нисколько в этом не сомневаюсь. Книга очень важна для меня, господин Фальконе, вы, должно быть, и сами уже это поняли. Она имеет очень высокую ценность личного характера.

— Да что вы говорите? Личного? Полагаю, порнографический роман можно назвать и так. У каждого свои странности.

— Так во сколько же вы оценили мою книгу?

— Пятьдесят тысяч.

На другом конце провода воцарилось молчание.

— Вы не очень-то застенчивы, господин Фальконе, не так ли?

— Мерси сказала мне, что существуют всего несколько экземпляров этой книги. Думаю, вы надули ее во время первого раунда переговоров.

— И поэтому теперь она уполномочила вас вести переговоры? — спросил Глэдстоун.

Крофт взглянул на Мерси.

— Скажем, она доверила все мне.

— Изабель все же оказалась права, вы с мисс Пеннингтон одного поля ягодки. Как странно. Однако нам с вами необходимо совершить сделку. Я готов заплатить, господин Фальконе. Когда вы привезете книгу?

— Вы хотите, чтобы я вернулся в поместье?

— Изабель может встретить вас на вертолете в любом месте по вашему усмотрению.

— Нет уж, спасибо. Я предпочитаю добраться своим ходом. Знаете ли, я не умею летать без парашюта… Я буду у вас завтра утром.

Опять молчание, и Глэдстоун спросил:

— Вы далеко?

— Очень.

— Вы не могли бы прибыть сюда пораньше?

— Боюсь, что нет. Мне долго добираться. Дай Бог, приеду к рассвету. Прикажите Изабель привезти деньги к внешним воротам. Я встречу ее там.

— С книгой.

— Все, что мне нужно, это деньги, Глэдстоун. И можете забирать свою книгу. Макулатура — это не моя стихия.

— Я об этом догадался. Вы, несомненно, предпочитаете деньги.

Крофт почувствовал оттенок снисходительного отвращения в голосе мужчины. Глэдстоун ударился в свой светский снобизм, подумал он. Хотя и для него денежки — не макулатура.

— Я не хочу встретить у ворот никого, кроме Изабель, Глэдстоун.

— Не беспокойтесь, за исключением меня и Изабель не осталось никого, кто мог бы встретить вас. Даллас и Ленс в полиции, о чем, полагаю, вам прекрасно известно.

— И вы не собираетесь поручиться за них?

— За двоих воров, которые решили воспользоваться моей щедростью? — Глэдстоун казался возмущенным подобным предположением. — Мне и в голову не могло прийти, что они уже имели судимости. Я был потрясен, когда шериф сообщил мне об этом.

— Примите мои соболезнования. Значит, полицейские ни о чем не догадались?

— О чем догадались?! Я всего лишь жертва, невинный работодатель. Даллас и Лене еще и мотель ограбили. Они несли шерифу какую-то чепуху насчет того, что я послал их. Ну, вы понимаете. Какой здравомыслящий человек поверит таким возмутительным бредням? А тем более, их прошлое… Вот и доверяй людям.

— Да, вы правы.

— Знаете, они рассказали очень интересную историю о том, как оказались связанными в городе призраков, — задумчиво продолжал Глэдстоун. — Они заявили, что преследовали грабителя и он исчез в Бродячем Ручье. А потом на них напало привидение. Точнее, призрак. Они совсем мало помнят о случившемся. Я, конечно же, сообщил шерифу, что из моего дома ничего не пропало, а Даллас и Ленс просто были пьяны. Однако я намекнул, что, возможно, здесь замешан третий мужчина и что между ворами могла произойти размолвка. И не было никакого призрака. Просто дружок их подставил.

— Итак, сейчас шериф занят поисками третьего бандита?

— Расслабьтесь, Фальконе, не думаю, чтобы он слишком уж тщательно делал, это. Он признал, что этот человек наверняка покинул наш район, как только разделался со своими бывшими партнерами. И шерифу нравится та мысль, что проблема передвинулась за пределы его компетентности.

— Все шито-крыто.

— Мне нравится, господин Фальконе, когда все гладко.

— Мне тоже. Убедитесь, что Изабель будет у ворот на рассвете. — Он повесил трубку.

Мерси сидела на кровати, вопросительно глядя на Крофта. Ее руки были сжаты в кулаки, а глаза казались удивительно большими.

— Итак? — спросила она.

— Все улажено. Глэдстоун думает, что я просто мелкий жулик, который вернет ему книгу за пятьдесят тысяч.

— Немаленькая сумма. Крофт пожал плечами.