Волшебство с ароматом кофе - Виктория Серебрянская

уверенностью, что ничего хорошего я сейчас не услышу. Но как бы то ни было, я кивнула и покосилась на Нору. Камеристка понятливо отошла от меня на несколько шагов. А капитан, наоборот, шагнул ближе, почти вторгаясь в личное пространство, почти касаясь сапогами подола моего платья.

— Леди, — без предисловий начал капитан, — я знаю, что ваша служанка подслушала не предназначавшийся для ее ушей разговор. И уверен, уже донесла вам. Поэтому предпочитаю объяснить все сам до того, как вы закатите мне истерику.

Начало беседы мне категорически не понравилось. Несмотря на это, я наклонила голову к плечу и сдержанно сообщила, глядя в лицо капитану:

— Слушаю.

— Как вы уже знаете, мы сбились с курса. И пока у нас не получается определить местоположение корабля. — В этом месте сердце у меня пропустило удар. Что же случилось? Почему ясным днем нельзя определить положение корабля в пространстве? Я молча ждала продолжения. — Пока я ничего изменить не могу. Отдал приказ следить за небом и ветром. Но в целом нужно ждать ночи. Тогда будем знать точно.

Вот здесь я промолчать не смогла:

— Что именно будем знать, капитан? Говорите! Обещаю не истерить!

Под прикрытием пышного платья и собственной спины я изо всех сил вцепилась в поручень, проходящий вдоль борта. Душу стиснула такая тревога, что было сложно дышать. Однако внешне, я на это надеюсь, я оставалась спокойной и собранной. Даже капитана удалось провести. Окинув меня взглядом, он вздохнул:

— Вы, герцогиня, на редкость здравомыслящая особа, — сообщил он мне. — Я боялся, что у вас припадок начнется от моих известий. Ладно, слушайте: все магические устройства на борту словно сошли с ума. У меня есть собственный небольшой компас. Его мне когда-то подарил король, тогда еще наследный принц. Я не расстаюсь с подарком, хоть сейчас на каждом корабле имеется свой магический компас. Так вот, эти два устройства, вообще-то, должны показывать одинаковые данные. Но стрелки в них смотрят в совершенно разные стороны. Более того. Оглянитесь, герцогиня, какая сейчас погода?

Совершенно ошеломленная услышанным, я послушно повертела головой и промямлила:

— Хорошая, солнечная…

— А вот и нет! — с какой-то непонятной мне мрачной торжественностью отозвался капитан. — То есть, погода-то ясная! Вот только солнца нет! Следовательно, я не могу определить координаты с помощью секстанта!

В смысле, нет солнца?!.. Я недоуменно запрокинула голову, поискала дневное светило глазами и…

— Да быть такого не может! — выдохнула потрясенно и зажмурилась от лившегося с неба золотистого света. Казалось, все небо неожиданно превратилось в солнце. Золотистое привычное сияние исходила отовсюду. Теперь затруднения капитана были понятны даже мне.

— Не может, — угрюмо согласился со мной капитан. — Однако есть. И я подозреваю, что буря была непростой. Вроде и не сильная, а мы ухитрились основательно сбиться с курса. И… — Капитан замялся, опустил взгляд. Немного подумал, снова посмотрел мне в лицо и твердо закончил: — Леди, я подозреваю, что мы угодили в Садок Морского Дьявола. Нужно дождаться ночи. Если звезд не окажется на положенных местах, то помоги нам демиурги! — И капитан, не прощаясь, подозрительно быстро отошел от меня.

Я понятия не имела, о каком садке шла речь. Но тон капитана, которым он про этот садок говорил, мне совершенно не понравился. Только Бермудов магического разлива мне и не хватало для полноты ощущений!

Разговор с капитаном и полученные от него новости полностью испортили настроение и удовольствие, получаемое от прогулки. Я приблизилась к борту, вцепилась обеими руками в перила и уставилась на золотисто-бирюзовую воду, лениво перекатывающую низкие волны. Глядя на солнечных зайчиков, играющих в прятки на морской глади, и не заподозришь о проблемах, свалившихся на корабль.

— Нора! — Я обернулась и поискала глазами камеристку. А когда женщина торопливо приблизилась, вздохнула: — Идем в каюту. Хватит с меня прогулок.

Нора понятливо кивнула и снова присела передо мной.

Вернувшись в каюту, я устроилась за столом у окна и зарылась с головой в книги, которые забрала из каюты супруга. Герцогу все равно они сейчас не нужны, он — в магическом стазисе. А у меня под сердцем клубочком свилась тревога и не желала отпускать. Мне нужно было чем-то занять голову, чтобы хоть немного отвлечься.

Я опять читала все подряд. Но на этот раз с определенной целью: я не просто знакомилась с новым, неизвестным для меня миром, я искала любые упоминания об упомянутом капитаном Садке. Но на этот раз мне не повезло. По всей видимости, в обычных книгах данная информация не встречалась. Или же это выпадало из сферы интересов супруга.

Супруг… Муж… Я все время старательно отмахивалась от этой мысли, задвигала ее в самые темные закоулки сознания. В той, прошлой жизни у меня не то что мужа, даже постоянного приятеля не было. И сейчас для меня оказалось трудно, практически невозможно представить себя и почувствовать замужней дамой. А ведь я, скорее всего, угодила в патриархальный мир. Где женщинам отводилась роль в лучшем случае второстепенная. В худшем — бесправной собственности супруга. А я привыкла сама за себя решать, как поступить, что купить, где жить. Во что для меня выльется это непонятное замужество?

Я бессознательно потерла запястье левой руки, на котором почти сразу после того, как пришла в себя, обнаружила рисунок-татуировку в виде браслета. Браслет выглядел для меня странно: существо, больше всего похожее на крылатого змея, как ни дико это звучит, обхватывало запястье, поддерживая кончиком хвоста зажатую в зубах корону. Рисунок был блеклый, малозаметный. И я гадала: это из-за того, что предполагаемый супруг находится между жизнью и смертью, либо же из-за того, что брак не консумирован. При мысли о сексе с незнакомцем, даже таким привлекательным, как находящийся в стазисе герцог, меня передергивало…

День прошел в тревожном беспокойстве. Я без аппетита что-то поела в обед. Дочитала книгу о природе Бальдейро, так, впрочем, и не найдя нужной мне информации. Отправляла Нору к Клайду, справиться о здоровье герцога и самого Клайда, с удовольствием отметив, какой признательностью загорелись глаза камеристки. То ли Норе было приятно, что я проявляю заботу о камердинере своего супруга, то ли у нее был свой интерес к Клайду. Я не стала вникать. Выслушала доклад, сводившийся к двум словам: «все хорошо» и кивнула.

Ближе к вечеру нервозность усилилась. А когда стали собираться лиловые сумерки, колдовской дымкой проникая сквозь окна в каюту, напряжение достигло апогея. И я почти решилась выйти на палубу еще раз, даже с риском нарваться на гнев капитана… Но в этот миг раздался стук в дверь и