Грозы и звёзды - Оливия Вильденштейн

Я посмотрела на лица всех остальных. Папа и Нэйт тихо разговаривали рядом с полкой с консервированными фруктами. Тело моего брата застыло, словно его позвоночник заменили на металлический прут. Черты лица Лиама были тоже напряжены, а чернота в его глазах была всепоглощающей. Я удержала его взгляд, и надежда начала медленно меня покидать.

— Лори ведь ещё не заходила туда? — спросила я.

Даррен покачал головой, а я вздохнула и попыталась запереть свой оптимизм внутри себя и не сделаться такой же угрюмой, как и все остальные.

Даже привычная ухмылка Лукаса пропала без вести, когда он вставил ключ в дверь клетки.

— Ты готова, Лори?

Точно призрак Лори поплыла вперед. Её голое тело было таким слабым, что она не издала ни звука, когда отошла от Лиама. Прежде чем проникнуть внутрь клетки, она упала на четвереньки и перевоплотилась из человека гипсового цвета в тощую коричневую волчицу.

Нэйт и папа приблизились к клетке. Но если папа остановился рядом с мамой, то Нэйт подошёл так близко, как было только возможно, стараясь не врезаться в серебряные прутья. Лори и Бейя посмотрели на него, в поисках его внимания. Могли ли у дочери Кассандры всё ещё быть чувства к моему брату? В чертах её лица явно просматривалась тоска. Тоска и грусть.

Мышцы Нэйта напряглись, натянув его коричневую кожаную куртку. Это могло быть из-за того, как Лори смотрела на него, а может из-за того, что она вот-вот должна была сделать.

Найл и Нолан встали по бокам от моего старшего брата, в то время как Нэш, Эйдс и я остались стоять позади, наблюдая за этим трагичным любовным треугольником.

Мама переплела свои похолодевшие пальцы с моими, а Даррен прошептал:

— Ей придётся впрыснуть в Бейю свой яд, после чего её сердце остановится, а потом опять заработает.

Я застыла.

— То же случилось и в прошлый раз?

— Да. Если система полностью не отключится, трансформация не сможет произойти.

Эйдс сморщила нос.

— То есть Бейю, по сути, надо перезагрузить?

Я кивнула, сжала мамины пальцы и посмотрела на Лиама в поисках поддержки, но наш Альфа был сосредоточен на двух женщинах в клетке.

Рычание заставило меня перевести внимание с Лиама на коричневую волчицу, которая стояла позади Бейи. Её клыки покрытые слюной засверкали и потянулись к удлинённой шее полуволка. Бейя попыталась развернуться и укусить Лори своими собственными заострёнными зубами, но Лори схватила её и прокусила ей шею.

Бейя зарычала и зашипела, сопротивляясь хватке Лори. Несмотря на свою слабость, Лори превосходила по силе связанного полуволка. Минуту, или, может быть, десять минут спустя глаза Бейи медового цвета сделались стеклянными, а её веки закрылись.

У меня было ощущение, что мои лёгкие превратились в лезвия циркулярной пилы, потому что каждое моё дыхание было готово разрезать грудную клетку. Это зрелище угнетало меня, и всё же я не могла отвести от него глаз.

Тело Бейи обмякло, и Лори, не отпуская шею другой женщины, осторожно опустилась вместе с ней на цементный пол и легла на живот.

Найл и Нолан переместились поближе к Нэйту. Его большое тело начало трясти, в то время как более изящное тело Бейи сделалось абсолютно неподвижным.

ГЛАВА 44

Беспорядочные клоки шерсти, покрывавшие тело Бейи, исчезли в её порах. Конечности укоротились, а кости поменяли положение с глухим хрустом.

Я ещё крепче сжала мамину руку, а она положила голову папе на плечо. Они, должно быть, тихонько переговаривались, потому что она хрипло сказала:

— Знаю, Джон. Я знаю, что это, вероятно, ничего не значит.

Воздух колыхался от биения наших сердец, поэтому я не могла уловить пульс Бейи. Я сосредоточилась на её груди и стала молиться о том, чтобы она начала вздыматься.

— Ну, давай же, — пробормотал Лукас, сжав ключ в руке, а другой рукой крепко сжимая дверь. Она была в перчатке, которая защищала его кожу от металла. — Давай.

Глаза Лори переместились на Нэйта, который стал таким неподвижным, что даже его волосы перестали шевелиться. Я выпустила мамину руку, подошла к нему и положила свою ладонь между его лопаток.

Он подпрыгнул, после чего обернулся и одарил меня мрачной улыбкой, которая тут же исчезла.

— Привет, Шишечка.

— Привет.

Я протиснулась между ним и Ноланом и обеими руками обхватила руку своего старшего брата.

Бейя всё ещё не двигалась, но её кожа, хотя и не выглядела здоровой, как будто стала более яркого оттенка. Может быть, это было из-за того, что я придвинулась ближе, и в этом месте освещение было другим?

Раздалось сопение, за которым последовал громкий вздох, и рука моего брата под моими пальцами превратилась в сталь.

Я перевела взгляд на источник звука и обнаружила, что глаза Бейи были широко раскрыты и смотрели в потолок, а её тело начало приобретать цвет. Её волосы, которые рассыпались по спине, сделались гуще и начали блестеть, словно кто-то окунул каждый её локон в бочку с дорогим лаком для волос. Её бледная кожа засияла, словно поле на рассвете, покрытое только что выпавшим снегом.

Лори выпустила шею Бейи и встала на лапы, после чего побежала назад, и её когти застучали по цементному полу, словно градины.

— Лукас, дверь, — несмотря на то, что голос Лиама был спокойным, его скрещенные руки и сжатые челюсти выдавали напряжение, которое нарастало внутри него.

Лукас широко распахнул дверь, чтобы Лори могла пройти сквозь нее, после чего снова захлопнул её с металлическим стуком. Провернув ключ, он отпрянул назад.

Лори облизала свою алую пасть и села на задние лапы. Длинные ресницы обрамляли её фиолетовые глаза.

— В прошлый раз было точно также? — спросила я брата, который, казалось, не сделал ни единого вдоха с тех пор, как Бейя сделала свой первый вдох.

— И да, и нет. В прошлый раз яд деформировал черты её лица.

Бейя изогнула шею, и мои губы раскрылись. Несмотря на то, что её радужки сверкали, как наши, цвет её зрачков был красным, точно горящие угли. Я подождала, затаив дыхание, пока она не начнёт говорить или двигаться, или не сделает хоть что-нибудь, пусть даже этим чем-нибудь будет рык. Но я никак не ожидала, что она встанет на ноги, точно гимнаст, и кинется на нас с небывалой скоростью.

Она пальцами обхватила прутья, и от того места, где её кожа соприкасалась с серебром, даже не пошёл дым.

— Нэйт? Малыш?

Она его узнала. Назвала его «малыш». Смотрела на