Отказная жена Феникса или Карьера дерзкой попаданки - Антонина Циль

этим существам требовалась чистая морская вода. Поэтому мы время от времени просто пытались с ними общаться. Находили умных и способных к ментальной речи и приручали. Особенно хорошо это получалось у Габби и Луны.

Я быстро одолела свой пирог, запила еду молоком (с нашей обычной фермы, только недавно начавшей давать свои продукты) и потянулась. День выдался чудесным. Море ласкало золотую песчаную полосу, возле скал резвились дельфины. Жаль, что вода в первые дни здешнего лета была еще слишком холодной.

Наши лисы принялись резвиться на лужайке. Сначала достаточно сдержанно, чтобы не показаться легкомысленным молодняком, но затем в ход пошли прыжки, шутливые наскоки и порыкивание.

Вот в воде показался гребень водного дракона – крупный, метра три длиной. Это старый зверь, настоящий местный патриарх. Тоже вайз, потомок тех водных существ, что приручали Люминоры. А может и не потомок, а непосредственный участник. Луна назвала его Месмом. На контакт вайз не шел, а, полагаю, присматривал за нами, чтобы мы не навредили молодняку.

Лето. Через две недели мы сможем снова предстать перед Советом Гнезда и обратиться с просьбой снять запрет на брак.

— Что? — с улыбкой спросил Гидеон, заметив, как я его разглядываю, тоже улыбаясь до ушей.

— Хочу тебя обнять.

— И только? Знаешь, какие сны мне снятся с тобой в главной роли?

Я невольно покраснела.

— Догадываешься, — заметив мое смущение, ухмыльнулся муж. — Осталось ведь немного?

— Тринадцать дней и шесть часов.

— Последние часы ожидания – самые трудные.

— Но мы вместе. Несмотря ни на что. Как, кстати, поживает твоя кузина?

— Вивиен? — привычно поморщился Гидеон. — Готовится к летнему балу, распределяет танцы, собирается навестить пифию.

— Не для того ли, чтобы выбрать жениха? — обрадовалась я.

— Для чего же еще? — пожал плечами феникс.

— Ты приглашал их с тетушкой навестить нас? — спросила я, окончательно смилостивившись.

Сама бы сто лет родственничков не видела, но семейные традиции никто не отменял.

— Неоднократно. Я был уверен, что когда Вивиен пригласят на королевский бал – а эта честь не для всех – Риона прибудет похвастаться. Нужно ведь было показать, кого я навеки упустил.

— Юную, утонченную, прекрасную… правда, немного болтливую девицу.

— Хитрую и навязчивую. Впрочем, теперь я сомневаюсь, что тетя нас навестит, — успокоил меня муж. — Ты красива, известна...

— … перспективна, — подсказала я.

— Именно! Твоевозвышение– а в глазах тети ты взлетела на недостижимую высоту – очень огорчило Риону. Тетушка даже слегла на несколько дней. И еще кое-что: она умоляла, чтобы мы навестили ее в столице.

— Но…

— Посмотри в мои честные глаза. Я добросовестно передал тете и Вивиен ответное приглашение, но посетить ферму они почему-то отказались.

— Вивиен вроде здесь понравилось.

— У нее в голове одновременно веют южный, северный, западный и восточный ветра.

Я улыбнулась. С помощью этой присказки здесь намекают, что у человека семь пятниц на неделе. Значит, Риону и ее дочь можно больше не опасаться. Думаю, Мелисса не ошиблась и девчонка все же наврала мне насчет своей матери.

Я положила голову на плечо Гидеона. Спустя полгода попыток мы выяснили, что терпела ограничительная магия, и это было одной из позволенных нам жестов близости. Немного, но мы радовались и этому.

— Ты не забыл? — упиваясь запахом полевых цветов, спросила я. — Завтра Ксандр пришлет сватов. Я читала, что у эльфов помолвка – чудесная церемония.

— Я все помню. Я даже речь приготовил.

Солнце светило так нежно, что хотелось растянуться на травке и заснуть. Но дел еще много. Нужно наведаться в лабораторию, Ксандру потребуется эффект мгновенного охлаждения, а со льдом я давно подружилась.

Вечером явится Лаэр – показать мне свои примечания к адаптации «Преступления и наказания», моноспектаклю, который, как мне кажется, завоюет огромный успех. Не меньший, чем «Портрет лэна Грея или Наслаждения и Наказание порочного аристократа», адаптации известного произведения Оскара Уальда. «Портрет…» бьет все рекорды сборов. Галэн теперь богат, к радости супруги и ее родни.

Ларик, как я его теперь называю, действительно не подвел. Он поработал над техникой (спасибо моему сценическому опыту в студенческом театре и системе Станиславского) и отбросил принятые у здешних служителей Мельпомены жеманство и долгие манерные паузы.

Стараниями тещи и тестя Ларика прослушали в нескольких театрах. Теперь он звезда столичного Королевского Балагана, и его монодрамы собирают огромные аудитории. Даже градоначальник Селердейн смягчился и больше не называет зятя «жалким лицедеем». По-моему, он даже втайне им гордится.

Ариция ждет первенца. У молодых все складывается весьма неплохо. К счастью, Лаэру досталась цепкая, но неглупая жена. Как я успела заметить, она вовсю пользуется самым надежным инструментом для поддержания семейного счастья – ежедневно льет в уши мужа патоку, вполне искренне. Лаэр в ее устах – самый умный, талантливый и надежный.

Чтобы сбить дремоту, я открыла глаза и спросила:

— Крылья больше не появлялись?

— Нет, — ответил Гидеон. Он лежал на боку, кусая травинку. — Думаю, они вернутся, когда понадобятся. Например, в минуту опасности.

Какая еще опасность? У нас все хорошо. Все угрозы позади. Обо мне заботятся Седрины, с их всеведущим лэном Молином. Скоро аудиенция у короля, скорее всего, он пригласит нас на бал Середины Лета. Ферма процветает – у нас уже дюжина заказов на крыст и иглоспинов, не говоря о потомстве от Шторма и Колоска. Гнездо Люминоров разве что ноги мне не целует. Что еще может пойти не так?

На следующий день мы снова отправились к побережью. Но теперь пироги не лезли в горло, а от бликов солнца на поверхности воды разболелась голова.

— Тебе нехорошо? — спросил муж.

— Плохо спала.

— И все? Мне тревожно, — Люминор впервые за долгое время заговорил о пресловутой грозящей мне опасности.

— Лэн Молин дал нам полную раскладку сил при дворе, — пожала плечами я. — По его прогнозам, в ближайшее время только два клана прибегнут к моим услугам. Остальные не решатся.

— Балейны, драконы, — подтвердил Гидеон. — Проблемы с деторождением.

— А я тут причем?!

— Балейны подозревают проклятие и отток сил. Уже пять лет младенцы в Гнезде живут не больше нескольких минут после рождения и умирают.

— Ужас, — поежилась я.

— Никто из девушек на выданье не хочет вступать в род.

— И я их очень понимаю. Но от меня они чего хотят? Есть