Роззи. Стать счастливой. Часть 2 - Лира Алексахина

ограды, что пошла рябью, во что-то превращаясь. Не стали дожидаться итога, ринулись дальше. Корни взяла девушку на руки, я лечила в процессе, Мира левитировала находку. Прилично отбежав, не успели сообразить, как были атакованы другими участницами. Платье на Лисе загорелось. Запоздало выставили щит, Ингольда кинула какую-то склянку в атакующих и крикнула:

— Мира щит!

В рядах нападающих раздался жуткий кашель, послышались звуки падающих тел и все стихло.

— Подождем минуту, — попросила Ингольда. — И можем идти. Я тоже подготовилась, — сверкнула она белозубой улыбкой.

Пока они болтали, вытащила из сумки простынку, сменное платье и передала Лисе. Ее кожа не пострадала, артефакт защиты сработал как надо. Помня о возможном наблюдении, помогли Лисе переодеться, растянув по кругу ткань. После этого сняли щит и без зазрения совести проверили карманы спящих — искали свитки. Ни одного не нашли, остальное не трогали. То, что нашла Ингольда, оказалось шкатулкой с редкими ингредиентами.

— Видимо, каждую притягивает к тому, что ей нужно, — высказала предположение вслух.

Находка осталась нашедшей. Дальше была поляна, мерцающая пленка над большим сундуком в середине и пять команд, отчаянно сражающихся за него. Целительский дар подсказал, что рядом больше никого, поэтому я предложила бессовестно посидеть в сторонке и посмотреть, будет ли свиток в итоге.

— И отнять, если таковой найдется, — завершила за меня Корни, хитро улыбаясь.

Через пятнадцать минут стало ясно, что в сундуке были только побрякушки. Тихо встали и пошли дальше. Не интересно и без приключений отыскали простенький кулон накопитель, отдали Мире, и слабое колечко от физического урона, забрала Лиса. А потом произошло кое-что интересное. Участниц обнаружили загодя.

Две команды яростно сражались за свиток, светившийся лежа на траве. Не успели вклиниться в спор, как одна из участниц, стоявшая позади всех, что-то дунула на вперед, в том числе на своих, девушки упали без сознания. Невеста воровато оглянулась, а я притормозила Корни, сделавшую шаг вперед. Тем временем участница дотронулась до приза, который мгновенно сгорел на месте. Девушка, все также оглядываясь, достала из кармана похожий свиток и разбудила свою команду.

— Все обман, — горько улыбнулась Мира. — Свитки уже в нужных карманах.

Команда, которая дошла до ценного приза, была не согласна с распределением, коллективно вырубив участницу. Затем раздались негодующие возгласы:

— Там ее имя! Вот ****, успела-таки раньше!!!!

Ни порвать, ни сжечь приз они не смогли. Мы понуро двинулись вперед. День потерял остатки очарования. Все, энтузиазм девушек потух. Более не обращая внимания на призывно мерцающие награды, молча двигались вперед. Ингольда со злости шарахнула на полную по живой изгороди, проложив неучтенный коридор прямиком на выход. Видимо, король дал приказ, что каждая должна выйти хоть с одним призом. Мне и Бри влетело в руки по шкатулке. Внутри оказалось по простенькому артефакту.

Наша команда финишировала первой, да так и остались стоять в сторонке, попросили не уходить. Буквально через пол часа, стены лабиринта мигнули и пропали. Перед гостями предстали сцены с невестами разной степени безобразия.

Ко всеобщему удивлению, пять девушек исключили «за отвратительное поведение». Три счастливицы гордо демонстрировали находки. Всех поздравили еще раз и отпустили отдыхать.

* * *

ну вот, дорогие друзья, скоро все и решится.

17.

Эддрик Брасетт

Ничто так не бодрит, как бочка ледяной воды, аж зубы сводит. Слуги помогли вылезти, обтерся-оделся сам. Гилберт выскочил из соседней купальни с громкой бранью, куда его сгрузили еще спящего по моей просьбе. Улыбнулся и кинул в него простыней. Чуть подрагивающие пальцы добавили свежих порезов на лице, когда сбривал щетину.

— Попросил бы слуг, не светился бы в полоску, — проворчал Гилберт.

— Я сам.

Легкая зарядка под аккомпанемент ворчания друга. Тело приятно ныло от физических нагрузок. Водные процедуры. Свежая одежда на теле добавляла настроения, как и чистота вокруг. Новенькие горничные постарались. Рывком распахнул створки окна, вдыхая полной грудью вечерний воздух.

— Эта… как ее…Розалинда! Плохо на тебя влияет. Помылся дважды, а на дворе-то вечер, так и кожа слезет до костей, — бурчал Гилберт, накладывая ароматной каши в свою тарелку. — Орешь на всех, прям как она, пока покои не вычистят до блеска. Что за капризы? Нормально ж было, — пожал плечами он.

— А ты откуда знаешь, как она орет?

— С ней Агнесс… И ей это на пользу.

Друг ушел. Я пригнал слуг. Пока они телились, мысли толкались друг с другом, не желая становиться в ряд. Выгнал всех, снял рубаху, близко подъехал к окну. В голове мигом стало пусто. Подтягивания без поддержки над пропастью отлично прочищают мозги. Тело на пределе, инстинкт выживания отсеивает наносное, обнажая истинные желания. На тридцатом подходе руки стали трястись. Сделал еще десять и, подрагивая, еле спустился обратно, цепляясь за установленные рукояти. Снова обмылся и переоделся.

Начнем.

Вечерние коридоры были полны: праздно шатающиеся аристократы, спешащие слуги, тайные влюбленные, шпионы и соглядатаи. Без приключений добрался до нужных покоев.

— Надо поговорить.

Хмурая Розалинда провела в кабинет, уселась и выжидающе уставилась.

— Где Вигмар?

— Не знаю, — выдала девушка. — С самого утра весь в делах.

Подъехал, став напротив нее и честно сказал:

— Я — слепой идиот, — улыбнулся. — Благодарю за помощь — прозрел… Если сможешь, не держи зла. Прости за все дурное, что сказал и сделал.

Девушка откинулась в кресле и прищурилась:

— Что случилось?

Рассказал про приступ и последствия. Блэк в ужасе подскочила и попробовала снова лечить. Все сразу пошло наперекосяк. Еле включил купол тишины, невозможно было не орать от боли, разрывающей изнутри. У Розалинды пошла кровь из носа. Плохая кровь. Темная, густая… Превозмогая страдания, еле оттолкнул девушку от себя, разрывая контакт и активировал кресло. Еле дыша, выключил купол и громко позвал на помощь. Блэк сидела на полу с расширенными глазами, не реагируя на происходящее вокруг. Хлопнули двери, вбежала рыжая с ножами в руках, громко скалясь, вбежали слуги и охранник.

Девушке дали воды, подняли и усадили. Ги с каменной рожей попросил удалиться. Рыжая не скрывала ненависти, до белых костяшек сжимая свои железяки. Я не сопротивлялся.

— Нам надо поговорить. Оставьте нас, пожалуйста, — отмерла Блэк.

Не слушая возражений, сама всех вытолкала, закрыла двери, включила купол и села на стол.

— Так. Оставалось немного, а стало больше прежнего, — рассуждала девушка. — Не понимаю, почему так и, самое паршивое в том, что ничего не могу сделать!!!