Все, что я желал - Джо Гудмэн

Через пять дней Саут снова оказался в театре «Друри-Лейн». Критики не зря хвалили Индию Парр. Хотя все признавали, что ей прекрасно удавались роли трагических героинь, мисс Парр обладала особым даром изображать все нюансы характеров комических персонажей - даже самые завистливые из ее коллег не могли этого не признать.

Что же касается Саутертона, то он в этот вечер решил не привлекать к себе внимания, поэтому и не занял место в ложе Иста. Виконт сидел в седьмом ряду, между сильно надушенной матроной и денди в ужасном желтом сюртуке. Но ни мускусный аромат, исходивший от соседки, ни вызывающий наряд молодого джентльмена не мешали ему наслаждаться игрой Индии. В какой-то момент Саут вдруг осознал, что обязан снова извиниться перед мисс Парр. Пьеса была очень забавной, и зрители громко смеялись, даже хохотали, ничуть не смущенные тем, что французский драматург затрагивал откровенно эротические темы и издевался над тайными пороками общества.

Когда пьеса закончилась, все истинные ценители театрального искусства поднялись на ноги и в полном восторге принялись аплодировать актрисе. Саутертон тотчас же к ним присоединился. Трудно было поверить, что аплодисменты могут продолжаться так долго; более того, казалось, что они с каждым мгновением нарастали.

И тут Индия Парр совершила невероятное. Сначала она присела в реверансе, а потом, внезапно выпрямившись, шагнула к самой рампе и тоже принялась хлопать в ладоши - было очевидно, что она благодарила зрителей за внимание.

Зал снова взорвался аплодисментами.

Когда актеры скрылись за кулисами, толпа восторженных поклонников тотчас же ринулась в гримерную актрисы. Но Саутертон на сей раз за ними не последовал. Он лишь продвинулся по проходу и уселся в крайнее кресло. Прошло полчаса, и Саут, наконец-то поднявшись, направился к грим-уборной мисс Парр. Однако входить не стал и, прислонившись к дверному косяку, замер у порога. Он терпеливо ждал и в конце концов был вознагражден за терпение.

Вскоре он заметил пробегавшего по коридору мальчика лет двенадцати. Тот держал по паре башмаков в каждой руке, а третью бережно прижимал к груди. Саут, шагнув к мальчишке, остановил его, твердо положив руку ему на плечо. Юный пленник, казалось, возмутился:

– В чем дело, милорд? Простите, но я очень тороплюсь.

Я должен как можно быстрее почистить эти башмаки. Найдите кого-нибудь другого, сэр. Того, кто с удовольствием выполнит любую вашу просьбу.

По- прежнему удерживая юного джентльмена за плечо, Саут с усмешкой проговорил:

– А откуда тебе известно, что я хочу о чем-то попросить? Кстати, как тебя зовут?

– Меня зовут Дубин, сэр. Хотя это не имя, а фамилия.

– А твое имя?… Дональд? Дуглас?

– Нет, милорд. Никто не знает моего настоящего имени. Поэтому все зовут меня Дубином.

– Что ж, прекрасно, - улыбнулся виконт. - Дубин так Дубин. Но ты не ответил на мой вопрос. Так откуда тебе известно, что я тебя о чем-то попрошу?

Дубин пожал плечами:

– А мне почти все известно, сэр. Во всяком случае, я догадываюсь. Вы хотите, чтобы я передал вашу карточку мисс Парр вместе с посланием, в котором будет сказано, что вы были бы рады, если бы она составила вам компанию и по ужинала вместе с вами у Сэрвера. Об этом многие просят, вот я и догадался.

Саут невольно поморщился: догадливость мальчишки очень ему не понравилась.

– Но я-то подумал о заведении Камберленда.

– Это не имеет значения, - ответил Дубин. - Мисс Парр предпочла бы, чтобы ее оставили в покое.

– А почему бы нам не дать ей возможность решить самой? Вот тебе шиллинг, Дубин.

Мальчишка колебался. Было очевидно, что Дубин достаточно умен, поэтому сразу же смекнул: один шиллинг не сможет компенсировать потерю постоянного места работы. Саут решил зайти с другой стороны.

– Скажи, Дубин, тебе ведь нравится мисс Парр?

– Да, милорд. Она прекрасная леди. И очень добра ко мне.

– А что, если я скажу тебе, что она будет очень разочарована, если ты не передашь ей мою записку?

Дубин в изумлении уставился на Саута. Наконец покачал головой и пробормотал:

– Нет, я не могу рисковать, милорд.

Но Саут не собирался сдаваться. Он решил во что бы то ни стало добиться своего.

– Тогда, Дубин, договоримся следующим образом: если ты пострадаешь, я возьму тебя в услужение и ты будешь получать двойное жалованье. Согласен?