Абраэль. Потерянный ангел - Алена Юрьевна Зозуля

– Только для этого мне нужно будет отвести его на дрессировку, после этого я стану полноправной хозяйкой.

– Это замечательно, – подумав, что речь идёт о какой-нибудь адской псине, ответил Канаах. – Дрессировки дисциплинируют не только питомца, но и его хозяина. Так и в чём же твои сомнения? Стоит ли принимать подарок от отца?

– Да, эм… Нет, не совсем так, – Лия потупила глаза и стала теребить кисточку от кресельного покрывала. – Я очень хочу того, что предлагает отец, но мне кажется, он что-то недоговаривает. Возможно эта… дрессировка, – девушка очень тщательно старалась подбирать слова, чтобы в случае дурной реакции можно было бы выкрутиться, – возможно, она может нанести вред.

– Кому? Питомцу или тебе?

– Ему.

– Люцифер действительно может скрывать от тебя что-то, но не думаю, что в данном случае всё настолько серьёзно.

Канаах задумался на секунду, сделав глоток. Закинул ногу на ногу и продолжил:

– Самое страшное, что можно скрыть в этой ситуации – жестокое обращение. Возможно, он не стал тебе об этом говорить, чтобы ты меньше переживала на этот счёт. Может быть такое, что жестокость в воспитании вполне оправдана. Кстати, а о каком существе идёт речь?

Лия ответила не сразу, она заёрзала в кресле и, отвернувшись, выдохнула:

– Об инкубе.

Канаах поперхнулся газировкой.

– Как это?? Ты сдурела?! О каком ещё инкубе? – он разволновался так, что стакан выпал из его рук на пол, зелёная жидкость моментально впиталась в бежевый ковролин.

– Вот этого я не могу сказать, – покраснела девушка.

Канаах вскочил на ноги и заметался по комнате. Его крылья нервно подрагивали, а руками он то хватался за голову, то скрещивал их на груди. Лия, боясь пошевелиться, вжалась в спинку кресла.

– Лия, послушай. – Его голос был резким, а слова острыми, как бритва, – откажись от этой затеи. Скажи Люциферу, что ты передумала, что больше не хочешь, да что угодно! Только не участвуй в этом. Ты ведь даже не можешь догадаться, что на этот раз он придумал.

Канаах подошёл к девушке, взял её за плечи и, глядя в глаза, продолжил:

– Лия, ты можешь потом очень сильно пожалеть. Ты ведь знаешь своего отца – он ничего не делает просто так. Пообещай мне, что ты откажешься.

Именно такой реакции и боялась Лия. Дядя снова пытается запретить ей то, чего она очень сильно хочет. Она чувствовала в глубине души, что он прав, но желание обладать прекрасным инкубом с ангельским именем брало вверх.

– Я не могу, – выдавила она.

Канаах зарычал от злости, отстранившись от неё, он выпрямился в полный рост в центре комнаты, расправил крылья и пронзил девушку своим взглядом. Его глаза неестественно сияли, предупреждая об опасности.

– Тогда, как твой опекун, я запрещаю тебе ввязываться в это дело, – низким грудным голосом сказал инкуб, – А если ты ослушаешься, то горько об этом пожалеешь.

– Ой-ой-ой, – дразнилась Лия, она разозлилась, в свою очередь, что дядя запрещает и, вдобавок, козыряет своим опекунством – и что же ты мне сделаешь? В угол поставишь?

– Узнаешь. – Бросил Канаах и исчез.

Глава 7.

Абраэль стоял в главном зале, уставившись невидящим взором в гравюры. Он пытался сложить детальки новой информации в единую картину.

«Почему я не могу сопротивляться её зову?», – думал он о Лие, – «И почему это не проявлялось раньше? На эти вопросы я обязательно найду ответ, но как мне с этим бороться? Может быть, Люцифер наложил свои чары на меня и свою дочь, чтобы провернуть своё дельце? Эта тяга появилась как раз после моего отказа участвовать в его замыслах. Он понял, что добровольно я на сделку не пойду, и подослал свою дочь. Стоп. Первый раз я почувствовал её после предложения Люцифера, а не моего ответа. Нужно выяснить, что он с нами сделал. Я сломаю его планы, мне достаточно того, что я был игрушкой в руках Самаэля, не хватало ещё, чтобы девчонка-полукровка мной распоряжалась!»

В Абраэле начинал нарастать гнев. Он подошёл к окну и только хотел вылететь в него, чтобы явиться к Лие с допросом, как чья-то рука легла на его плечо. Он резко обернулся – перед ним стоял Канаах. Волосы были растрепаны, пики крыльев выдались вперёд, а во взгляде горел огонёк легкого помешательства.

– Куда ты собрался? – пророкотал он.

– На допрос, – спокойно ответилАбраэль. – Что с тобой, брат? Ты выглядишь весьма… пугающе.

– У меня есть для тебя новости. Но не здесь, – молодой инкуб быстро посмотрел посторонам. – Есть где-нибудь в замке комната, где нас никто не услышит?

– Конечно, – встревожено отозвался Абраэль, – идём.

Быстрым шагом они направились вниз по винтовой лестнице, ведущей в подвал. Спустившись, они оказались в длинном коридоре. По боковым стенам располагалось множество дверей – помещения, использовавшиеся под кладовые. Там хранилась провизия для прислуги и «кормящих» девушек, лекарственные и опиумные травы, а также оружие и магические предметы на всякий случай. В самом конце коридора на стене висел огромный гобелен с библейским сюжетом, который скрывал нишу с потайной дверью.

– Нам сюда, – Абраэль откинул полог, шепнул какое-то слово, и задняя стенка ниши отъехала в сторону, открыв проход.

Перед ними открылся огромный зал, в котором не было ни одного окна, освещался он факелами, как в старые времена.

– Никак не доходят руки провести сюда электричество, – улыбнулся Абраэль.

Вдоль стен стояли скамьи, которые были больше предназначены для порки, чем для сидения. В центре стоял огромный каменный стол, украшенный странной резьбой. Повсюду с потолка свисали цепи и крюки, разных форм и размеров. В правом ближнем углу стоял старинный комод, в котором явно что-то хранилось, так как один ящик был закрыт не до конца, и в эту щелочку проглядывалось что-то красное.

Пока Абраэль закрывал дверь, Канаах заинтересовался столом. Он рассматривал странные ложбинки, которые сплетаясь, образовывали затейливый узор. Старший инкуб подошёл к нему, посмотрел на стол и сказал:

– Эти прорези символизируют хитросплетения судьбы, – он выжидающе посмотрел на Канааха, чтобы увидеть реакцию. Тот сдвинул брови и начал всматриваться ещё пристальнее.

– На самом деле – ничего подобного, просто чтобы кровь не размазывалась по всему столу, а красиво стекала.

Вот теперь уже Канаах удивлённо посмотрел на Абраэля. Тот хлопнул его плечу:

– Оставим это. Ты собирался мне что-то сказать.

– Да, – к инкубу снова вернулось озабоченное выражение лица. – Люцифер что-то замышляет.

– Он всегда что-нибудь замышляет, – пожал плечами старейшина.

– Но сейчас он хочет использовать Лию. Она сказала мне, что её отец хочет подарить ей питомца,