Два Мира - Лия Пирс

Окинув женщину взглядом, я сделала вывод, что она идеально подошла бы на обложку чокнутой методичке по внешнему виду сотрудников Льва Евгеньевича. Выглядела она безупречно. Невольно я поправила ворот своей блузки.

Лев Евгеньевич убрал руки в карманы и оглянулся по сторонам. Такое простое действие натянуло ткань и обтянуло его бедра. Я сглотнула и мои щеки ошпарило воспоминаниями о произошедшем в лифте. Мотнув головой, я постаралась прогнать наваждение и спрятать неловкость. Он делал вид, что ничего не было и я не буду накручивать себя из – за того, что не имеет значения для моего мучителя.

– Я хочу проверить поставку перед отгрузкой. Все готово? – спросил Лев Евгеньевич.

– Эм…да, конечно. Пойдемте, – немного замявшись ответила женщина.

Она жестом пригласила нашу небольшую делегацию проследовать за ней. Огромный ангар, который больше походил на лабиринт из стеллажей, встретил нас прохладой.

Лилия Васильевна повела нас вглубь, мимо множества одинаковых полок, с еще большим множеством контейнеров с топливом. Запах бензина с каждым шагом становился все невыносимее. За очередным поворотом в глазах стало рябить и я отстала на несколько шагов от Льва Евгеньевича. Тот увлеченно рассматривал каждый контейнер, сверяя его с реестром. Уверенно, если бы он мог, он бы и отпил из каждого, чтобы проверить качество.

Из мыслей меня выдернул страшный скрежет. Он раздавался откуда – то сверху. Подняв глаза, я увидела, что одна из верхних полок не выдерживала груз и была готова вот – вот обвалиться.

– Лев Евгеньевич!!!

Я бросилась к начальнику и влетела прямо в него, отталкивая чуть в сторону. В эту же секунду с полки посыпались тяжелые контейнеры. Они задевали другие стеллажи и их веса хватило, чтобы запустить цепную реакцию. Это было похоже на домино. Отовсюду полетели осколки стекла и пластика. Раздавался хруст металлический перекрытий. Топливо ручьями разлилось по полу. Одной спички хватило бы, чтобы все здесь взлетело! Шум и крики рабочих слились в один противный звук.

Лев Евгеньевич грубо схватил меня за плечо и отшвырнул в сторону. Я зажмурилась, приготовившись к удару. Время замерло. Открывать глаза было страшно. Когда невыносимый грохот стих, я нашла в себе силы посмотреть вокруг. Я поняла, что лежу в объятых Льва Евгеньевича в кабинке складского погрузчика. Мужчина замер и крепко сжимал меня. В ушах по сих пор звенело, а в висках болезненно пульсировало. Словно сквозь вату до меня донесся голос Льва Евгеньевича:

– Ева! Ева!!!

Я подняла на него глаза и заметила, как на его лице застыл ужас. Только сейчас я обратила внимание, что мои руки были в крови. Дыхание сбилось, а к глазам подступили слезы.

ГЛАВА 9

ЕВА

– Ева! Ева!! ЕВА!!!

Противный запах нашатыря начал раздражать мой нос. Чьи–то сильные руки крепко держали меня и слегка укачивали, словно младенца. Туман в голове рассеиваться отказывался. Я начала что – то лепетать. Кажется, я говорила, что – то о сестре и, что Лев Евгеньевич меня спасет.

Сознание включилось точно также резко, как и отключилось. Я посмотрела на Льва Евгеньевича, что держал меня. Когда он увидел мой осознанный взгляд, по поспешил отпустить и отошел на несколько шагов. Воспоминания нахлынули волной. Трясущимися руками я стала ощупывать собственное тело и с удивлением обнаружила, что я в полном порядке.

– Кровь была не ваша. Это поранился рабочий из погрузчика, а вы неудачно вляпались. Не думал, что вы такая нежная, – прокомментировал Лев Евгеньевич, поправляя рукав своего пиджака.

– Не думала, что вы такая истеричка. Я тут, что ли надрывалась? – не удержалась я от колкости.

Лев Евгеньевич развернулся ко мне всем корпусом и глаза его недобро сверкнули. Я уже приготовилась к очередной порции гадостей, но вместо этого услышала:

– Вы в порядке?

– Да, – выдохнула я и во все глаза уставилась на начальника. Мне, казалось, что я ослышалась. Он точно не мог таким участливым тоном.

– Отлично, тогда мы возвращаемся в Москву немедленно. Павел Александрович проведет расследование, что это за несчастные случаи происходят на моих складах.

ЛЕВ

Смерть родителей сильно меня подкосила. Я никак не мог понять, принять, забыть. Я точно знал, что авария не случайность, но дело быстро закрыли за отсутствием состава преступления. Водитель фуры скрылся, поэтому даже за непредумышленное убийство никто не сел.

Первое время я бухал. Сильно. Потом пытался сам расследовать их смерть. Горел этим. Цеплялся буквально за все и нашел. Я смотрел на водителя фуры, что растоптал множество жизней, не только мою, и представлял, что сделаю с ним. В той аварии было пять машин и шесть смертей. Моим фантазиям не суждено было сбыться. По тому адресу уже никого не было.

Тогда меня качнуло в другую сторону. Я стал безэмоциональным роботом и ударился в работу. Дядя Петя, что все это время занимался делами компании, был очень рад передать мне бразды правления и, как он выразился, уйти на пенсию. Я даже не знаю, сколько времени прожил в таком состоянии. Гера решил меня растормошить и привел в клуб.

Там была она. В своем развратным латексном костюме, который вроде и скрывал тело, но при этом так обтягивал, что создавалось впечатление будто это её вторая кожа. Огненные волосы спадали до самых ягодиц, а половину лица скрывала витиеватая золотая маска.

Первая сессия была странной. Она много говорила. Спрашивала на что согласен, на что нет. Сказала, что теперь я её раб, а она – Госпожа и называть её нужно исключительно так, за ошибку последует наказание. Приказала придумать стоп – слово. Я не слушал. Мне больше хотелось, чтобы она отсосала мне своими губами – бантиками, но почему – то я на все соглашался. Я, честно, не понимал, что в этом такого и от чего люди получают удовольствие. До одной ночи. Моя Госпожа подобрала мягкую обволакивающую музыку, я был пристегнут к распорке. Какая же у нее в латексе аппетитная задница! Она нежно вела по моему телу плеткой с плоским кончиком. Это было щекотно и даже приятно. Каждый раз для удара она подбирала момент, когда я был полностью расслаблен и не ожидал этого, а потом зализывала это место. Госпожа спускалась плеткой все ниже, а я возбуждался все сильнее. Член налился и пульсировал до боли. В своем воображении, я оттрахал ее уже пять раз прямо на этом чертовом диване. Я ощущал, как её нежные губы