Светоч жизни - Олеся Сергеевна Шалюкова

Павел в свою очередь нашёл Арину в отражении автобусного стекла. Да, в полутьме можно было разглядеть только очертания. Но он видел её каждый день на протяжении последних уже… скольких месяцев?

- Я твоя тень, Арин. После того, как по ряду причин сменился твой прежний телохранитель, заботится о тебе стал я.

… Бах!

Бутылочка с водой, которую мужчина осторожно девушке вручил парой минут раньше, вылетела из ослабевшей руки и покатилась по полу.

Павел покачал головой, наклонился, чтобы достать своевольную ёмкость, но она была слишком далеко.

- Прости! - спохватилась Арина, прищелкивая пальцами. Бутылка плавно покатилась в обратную сторону, возвращаясь к ноге, как нашкодивший щенок. - Только, я… я ничего не понимаю. Если честно я…

- В растерянности? - подсказал Павел, откидываясь в кресле и скрещивая на груди руки. - Ну, было бы странно, если бы это было не так. Ты… узнаешь сама? Или мне рассказать?

- Са…ма?!

- Маэстро рассказал мне о том, что твоя сила - это считывает информационных слоев, что позволяет заглянуть в прошлое конкретного человека или предмета. Ну, и умение в вибрациях этих самых тонких информационных слоев увидеть будущее. Я не полуночник, так что никаких проблем с тем, чтобы что-то увидеть, у тебя не будет. Так… как предпочтешь?

Арина предпочла бы никак, не узнавать, не думать, не слышать. Не задавать вопросы и вообще оказаться далеко-далеко отсюда! Но нужно было сцепить зубы. Нужно было заставить себя вернуться в здесь и сейчас, не давая дару возвращать её обратно в прошлое. В её собственное, в ту ночь, когда всё изменилось, в ту ночь, когда из обычной девочки Арины родилась Ринго.

И понимая, что нет, удержаться своими силами у неё получается только на самой кромке собственного дара, девушка кивнула:

- Расскажи, пожалуйста, ты… Потому что я … могу увидеть прошлое. Но это требует сил, да и… не здесь. Не в таких обстоятельствах, прости.

- Значит это правда.

- Прав..да?

- Да. Что ты когда-то была обычным человеком. Что с самого начала … ты была обычным, мать его, человеком! – Пашка с яростью стукнул по сидению впереди и затих. – Извини. Я должен был понять, что в этом он не обманул. Просто… Знаешь, когда мир… Хотя нет, ты ещё …

- Я не ребёнок, - резко возразила Арина, понимая, в какую сторону сдвинулся разговор. – Не смотри на меня так! То, что я так выгляжу – лишь последствие… одной страшной ночи.

- Которая началась в автобусе.

- Да.

Павел опустил голову. Арина сжалась на сидении, прижимая к груди, как последнюю защиту бутылку:

- Было так же темно, - прошептала она. – А потом… я поняла, что мне нельзя смотреть… нельзя этого делать. И до сих пор я думаю, что было бы, если бы я не выглянула? Если бы я не посмотрела за окно? Может быть, весь автобус остался бы в живых? А я умерла бы немного позднее… Чуть в стороне. Можно увидеть прошлое… ту страшную ночь. Я знаю, что смогу. Заплачу за это дорогую цену, - новая ложь скользнула с языка так же легко, как дыхание. – Но смогу. Но я не осмеливаюсь. Прости… Мне тяжело даже сейчас сидеть с тобой рядом, не то что думать о применении дара…

- Прости и ты… - Павел притянул Арину к себе, прижал к своему плечу. – Прости, Арьишка-муравьишка.

- Не называй меня так… я уже выросла…

- Выросла? Вот когда в зеркале вырастешь, - добродушно усмехнулся мужчина, - тогда и скажешь. А пока ты такая малышка, муравьишкой и будешь.

И без перехода, без какого-то отступления, спокойно продолжил:

- В ту ночь… я сам этого не помню и не знаю, мне потом рассказал Маэстро…. Меня убивала Варя. У неё почти получилось. Помешала ты. Я знаю с его слов, что ты защитила меня. Я знаю с его слов, что именно ты не дала мне перешагнуть через порог смерти. Частично я тебе даже благодарен. В этой жизни оставалось ещё много того, что я не успел увидеть, узнать. Я не знал, что в ту ночь ты выложилась настолько, что чуть не сгорела. Дар юной полуночницы, только-только раскрывающийся, мог спалить тебя саму. Ты сама об этом не знала. Ты готова была на всё, чтобы не дать мне умереть. И у тебя получилось. И ты заплатила тем, что в твоей жизни стало на одного человека меньше. Я знаю… мне рассказывали на лекциях по Полуночному миру наставники, что когда кто-то лечит, даже не столько лечит, сколько вытаскивает из-за порога смерти, то расплата за это – полное забвение. Иначе… я бы в тебя влюбился.

Арина виновато прикусила губу. Да. Конечно, сейчас, зная то, что она знала, пройдя обучение у лучшей целительницы … Полуночного мира, она могла бы избежать этого. Но тогда все что она могла – это вкладывать всю себя без остатка. Надеясь, непонятно на что, а в итоге выиграв битву у Смерти лишь чудом.

- Прости. Я…

- У меня было два года, Арин. Два года. Я ничего не знал, ничего не помнил. Жил своей жизнью. А потом всё покатилось под откос. Работа. Друзья. От меня ушла невеста. Всё сыпалось из рук. Я начал пить. Вначале по выходным. Потом когда лишился работы, постоянно. И в пьяном угаре я увидел человека. Не рассмотрел его лица, не запомнил его внешности, даже голос не сразу смог расслышать. Только имя. Маэстро. Этот незваный гость напомнил мне Воланда. Что-то такое роскошное, элегантное, ностальгичное и феерично опасное. Он был таким же. Он сказал, что устал. Что давным-давно бы меня надо было оставить меня в покое, но есть правила, устои, уложения. Если бы я продержался еще пару месяцев, было бы снято наблюдение. Но я не продержался. Я шёл к смерти, а это повлияло бы на тебя.

Ринго дёрнулась.

- Правило трёх семерок.

- Да, обратная взаимосвязь. Если бы я умер, то твой дар, твоя душа, твоё здоровье, твоё тело, твоя память, твои эмоции и твой разум – все они в той или иной мере пострадали бы. И кто-то должен был вмешаться. По идее за этим должен был следить Анклав. Но Маэстро первым получил моё дело. И пришёл ко мне лично. Он снял с меня