Жена неверного генерала, или Попаданка на отборе - Юлия Удалова

Вездесущие духи тут же защелкали вокруг нее кристальонами, брюнетка поспешно попыталась натянуть туфли, да вот беда – они стали совсем крошечными. Разве что кукле теперь были б впору.

Так и почапала она из Снежного Зала босиком на пару с блондинкой под насмешливые взгляды и шуточки придворных.

Около часа ночи отдельная для участниц часть закончилась. Теперь можно было танцевать в парах.

Не успела я оглянуться, как передо мной, как черт из табакерки, возник Эдриан Сальваторе.

Бывший муж явно специально дожидался этого момента.

– На этот раз по правилам этикета вы не сможете отказать мне в танце, – ослепительно улыбнулся Алый генерал. – В вашем карне ни одной записи.

– Полагаете? – выгнула бровь я.

Подняв руку я продемонстрировала ему свою миниатюрную бальную книжку, которая была прикреплена к запястью черной ленточкой.

Данте Сальваторе

Данте Сальваторе

Данте Сальваторе

Данте Сальваторе

Имя темного генерала повторялось в каждой строчке.

– Когда он успел занять все ваши танцы? – скрипнул зубами бывший муженек. – Это невозможно!

– Очевидно, когда ты был занят Агнесс Гастелло, брат.

Данте возник рядом со мной, тут же захватив в плен мою руку...

ГЛАВА 89

От его широкой издевательской ухмылки Эдриану, кажется, поплохело еще больше.

А мы смотрели на него и улыбались.

Сейчас, когда мы с Данте оказались рядом, стало понятно, что наши наряды для бала – парные. Мои черные аксессуары – шаль, пояс и сумочка идеально сочетались с его черным кителем.

За весь вечер Эдриан ни разу не посмотрел на Агнесс, и слова Данте прозвучали откровенной насмешкой.

Все смотрели на нас, особенно пристально – сама Агнесс и Нерисса.

Бывшую свекровушку явно жутко злило, что Эдриан снова проявляет ко мне внимание, тем более так открыто.

У Агнесс, похоже, не получилось занять Эдриана болтовней об искусстве. Я видела, что она подходила к нему, пытаясь привлечь внимание Алого, и заводила длинные речи.

Но Эдриан совсем ее не слушал и очень быстро оставил в одиночестве.

В этот миг зазвучала музыка.

Почувствовав на своей талии сильные руки Данте, я моментально забыла, о том, что на нас смотрят.

Он прижал меня к себе очень крепко, и хотя от этого ощущения и от его объятий меня охватила эйфория, я предупредила:

– Слишком близко. После бала пойдут слухи.

– Разве это нам не на руку? – усмехнулся темный.

– Пожалуй.

– Я соскучился, Ева…

Глядя в его темно-синий глаз, я почувствовала, как пламенею от одного его взгляда.

Или то был жар от платья, в котором становилось все невыносимее?

Да и туфли, казалось, жали еще сильнее.

Несмотря на то, что в танце участвовали оба партнера, Данте вел меня сам, взяв всю инициативу на себя. При этом он почти не давал моим ногам касаться пола – практически постоянно держал на весу, или поднимал, легко, как пушинку.

Благодаря чему я просто смогла расслабиться в его руках, полностью довериться ему и позабыть о проклятых магических туфлях.

Я действительно могла отдохнуть.

А в следующее мгновение почувствовала исходящий от него холод, как будто от глыбы льда.

Так как мне в моем платье становилось все дискомфортнее, то это было настоящим наслаждением.

Теперь я уже сама не выдержала, прижалась к нему плотнее, ощущая блаженство, разве только что не застонала.

Данте сделал все, чтобы на этом испытании мне стало хорошо.

Даже слишком хорошо!

– Спасибо… – с благодарностью прошептала я, крепко сжимая руками его плечи и чувствуя, что вот-вот воспарю.

– Тебе не обязательно участвовать в этих дурацких испытаниях и становиться победительницей отбора, – произнес Данте, переплетя пальцы с моими. – Мы же говорили об этом…

Я чувствовала его прикосновение сквозь тонкую паутинку перчаток и мне так сильно хотелось, чтобы ее сейчас не было!

– Нет. Ты сам знаешь, что нам это будет выгодно, – помотала головой я.

– На последнем испытании моя мать на пару с Агнесс собираются тебя убить. Я не хочу, чтобы ты подвергалась такому риску.

Он сжал мою руку крепко, почти до боли.

– С каких пор ты стал таким осторожным? – беззаботно рассмеялась я, словно он сказал что-то забавное.

Но Данте ответил с неожиданной серьезностью.

– С тех пор, как ты заняла все мои мысли.

– Ах, темный генерал, лучше думайте о деле. Впереди – самое сложное.

– Само хладнокровие, – усмехнулся он, однако в его голосе послышалось восхищение. – Мне нравится.

С этими словами Данте неожиданно, не прерывая танца, поднес мою руку к губам и поцеловал там, где заканчивалась перчатка.

Знал бы он, какие эмоции всколыхнулись во мне от прикосновения его губ!

Какое уж тут хладнокровие?

Чтобы хоть как-то отвлечься от воспоминаний о нашей ночи, я огляделась по сторонам.

Остальные участницы, почти все, кроме Агнесс, уже явно выказывали признаки усталости и сильнейшего утомления, переминаясь с ноги на ногу и обмахиваясь веерами.

И лишь Агнесс, платье и туфли которой не были зачарованы, весело улыбалась и скакала по центру зала, как коза.

Эдриана ей заполучить для танца не удалось, но недостатка в ухажерах у Избранной не было, поэтому она сейчас плясала с каким-то высоким бледным юношей.

Эдриан же вернулся в ложу жюри и не сводил с нашей пары мрачного взгляда.

В какой-то момент я все-таки споткнулась, благо, мой партнер сразу же отреагировал, сделав этот промах незаметным для окружающих, словно бы очередной пируэт.

– Как ты? – озабоченно спросил Данте.

– Хочется сорвать с себя это чертово платье и туфли и выбросить куда подальше. А лучше сжечь!

– Удивительное совпадение, – промурлыкал он, склонившись к моему уху и обдавая оголенную шею горячим дыхание. – Мне хочется того же самого.

Как я не старалась отогнать от себя воспоминания о наших обнаженных телах, переплетенных на постели, у меня не вышло.

Картинка вспыхнула в моей голове, яркая и оглушительная, как фейерверк.

Дыхание сбилось, в горле пересохло, и я нервно облизала губы.

Опрокинув меня вниз в поддержке, он завис надо мной – такой красивый и такой близкий…

Наши губы оказались в сантиметрах друг от друга.

Тем изощреннее была игра, потому что целоваться было нельзя.

– Лучше так больше не делай.

– О чем ты? – прошептала я.

– Губы… Твои губы, – он невесомо провел большим пальцем по моему подбородку. – Не могу смотреть на