Когда мы были осколками - Акация Блэк

Слегка покачиваюсь на пятках, пока перед глазами все плывет.

– Почему ты никак не оставишь меня в покое?

– Я буду в городе через неделю, – продолжает он, игнорируя мой вопрос. – Нам с тобой нужно многое обсудить. И конечно, держи этот разговор в тайне, – угрожает он. – Ты же не хочешь, чтобы я разозлился.

И вешает трубку. Мне приходится зажать рот рукой, чтобы вино не поднялось обратно. Чтобы не разразиться рыданиями.

На плечо ложится рука, и от неожиданности я вздрагиваю.

– Ты в порядке, Луна-парк? – спрашивает Трэвис, нахмурив брови.

Напрягаю мышцы, чтобы скрыть дрожь, и киваю.

Молчу, потому что все уже решено. Я хочу свое «долго и счастливо» с Лиамом. Пришло время пойти и обеспечить себе его.

Глава 41. Луна

♪ Weightless – Adam French

На следующий день, с тяжестью в животе и легким похмельем, я отправилась в студию на седьмую запись альбома Орхидеи. Я проспала всего два часа, в основном из-за того, что обдумывала план, как избавиться от Дэниела, и отчасти потому, что мы поздно разошлись. Ничто во мне не выдавало внутреннего волнения, так что лучшие друзья даже не догадались, что меня что-то беспокоит.

Поверь мне, ты не захочешь пропустить эту встречу.

Я устала быть жертвой. Он должен заплатить.

Прежде чем открыть дверь студии, делаю глубокий вдох и растягиваю губы в легкой улыбке. Меня встречают радостные Орхидея и Лиам. Тело откликается сразу. Я впервые вижу Лиама после нашего возвращения из Сиэтла пять дней тому назад, потому что он был в Майами с Софи. Эта мерзкая манипуляторша испытывает к нему какие-то чувства. Мы переписывались каждый день обо всем и ни о чем, кроме прошлой ночи. Из-за выпитого алкоголя и, конечно, страха, смешанного с ревностью, я перестала отвечать на его сообщения, и тогда он позвонил. Но мне не хватило духу услышать его голос. В конце концов я получила «скажи хотя бы, все ли в порядке», но ничего не ответила, потому что не хотела лгать.

Когда его взгляд останавливается на мне, я читаю на его лице смесь озабоченности и облегчения.

– Меня озарило во сне, – начинает Орхидея. – Я думаю, что в песне «Down» фортепиано стоит заменить гитарой.

– И часто к вам приходят подобные откровения? – смеется Марли.

– Да! Я хочу попробовать что-то новое. Что скажете? – спрашивает она, глядя на нас с Лиамом.

– Почему бы и нет, – говорит Лиам. – В конце концов, ты же тут творец. Если ничего не получится, вернемся к первоначальному варианту.

– Спасибо! – приходит она в восторг. – Эта идея пришла мне в голову, когда ты сказал, что в детстве играл на гитаре. Не хочешь аккомпанировать мне сегодня?

Почему он рассказал ей об этом?

– Ты хочешь, чтобы Лиам играл? – ошарашенно спрашиваю я.

– Да, я так и не научилась на ней играть.

Кровь отливает от лица Лиама. Никто не знает, насколько чувствительной темой для него является игра на гитаре. Хотя я надеялась, что после стольких лет все изменилось, его реакция говорит о том, что он все еще не играет. Марли и Орхидея настолько погружены в процесс, что не замечают перемен. Тогда я вмешиваюсь:

– Я подыщу тебе другого музыканта, а пока мы можем поработать над куплетом «My Weakness».

Бросаю взгляд на Лиама, который все еще смотрит куда-то сквозь меня.

– Я просто хочу получить общее представление о том, не иду ли я куда-то не туда, понимаешь? Даже если это не идеально, – теперь она обращается к Лиаму, – это не важно. Так ты в деле?

– Нет, – повышаю я голос. – У нас есть расписание, которого мы должны придерживаться. И, Лиам, тебе лучше уйти. Все это нас задерживает.

Орхидея уже собирается ворчать, как вдруг раздается голос:

– Я буду тебе аккомпанировать.

Оборачиваюсь к нему, совершенно ошеломленная.

– Лиам, ты не должен этого делать, – шепчу я так, чтобы слышал только он.

– Все в порядке, Лу.

Я вижу тот момент, когда он надевает маску уверенного в себе, дерзкого человека. Но также вижу его скрытую хрупкость. Зачем он так поступает с собой?

Счастливая Орхидея едва не прыгает на месте, когда Лиам, как робот, идет к тон-залу. Устроившись, берет гитару и надевает наушники. Я смотрю, как он изучает партитуру, которую дала ему Орхидея. Но как только он берет в руки гитару, его уверенность улетучивается. Тело напрягается, плечи сжимаются. Кажется, дотронься до него – и он расколется на две части. Ему неудобно, он несколько раз сглатывает, пытаясь найти удобное положение на табурете, но мы оба знаем, что ему это не удастся. Его глаза даже не ищут меня. Он просто опускает голову, сосредоточившись. Мое беспокойство усиливается, стоит мне бросить взгляд на пальцы, перебирающие струны. Рефлекторно грызу кожу большого пальца, пытаясь успокоиться. А когда возвращаюсь в реальность, понимаю, что впервые слышу, как он играет. Чувствуя, что меня шатает от напряжения, прижимаюсь к плечу Марли.

– Ой, Луна! Да что с тобой такое? Ты меня сейчас задавишь. Просто дыши. Я чувствую все твои плохие вибрации.

– Если вы готовы, начинаем, – говорит продюсер.

Лиам кивает, и на секунду наши глаза пересекаются. Я слегка киваю, чтобы успокоить его, хотя внутри меня бушует цунами. Затем он вдыхает, и первые аккорды гитары наполняют тон-зал. Его пальцы дразнят и ласкают струны. Чем больше он играет, тем больше становится тем человеком, которого мы все знаем. Мощным, непоколебимым. Затем звучит голос Орхидеи. Полная гармония. На наших глазах происходит уникальное событие. Глядя на него, можно подумать, что он даже наслаждается. Возможно, это поможет ему примириться с инструментом и обрести покой, в котором он так нуждается?

Только когда слеза падает мне на руку, я понимаю, что плачу. Мне больно за него. Ведь я знаю, что под его маской скрывается ребенок. Испуганный и беспомощный. От этого зрелища сводит живот. Я останавливаю себя, чтобы не побежать к нему, не взять за руки и не сказать, что он не должен был этого делать, что у него есть право отказаться.

– Вы так дали жару, что Луна плачет, – говорит Марли.

Переполненная впечатлениями, даже не замечаю, что песня закончилась. Заставив себя улыбнуться, незаметно вытираю слезу. Когда Лиам встречается со мной взглядом, его эмоции выходят из-под контроля. Он откладывает гитару и выбегает из студии. Орхидея, Марли и продюсер смотрят на меня так, будто у меня есть ответы на все вопросы.

– Я