Темные удовольствия - Мила Кейн

седьмом небе от счастья, что Ашер перевелся обратно в УХХ. Однако он был вынужден пропустить остаток сезона. Я мог с этим смириться. Чейз, новый правый защитник, в итоге оказался неплохим игроком. Я начинал привыкать к тому, что они с Тайлером были в нашей команде.

Я взглянул на ложу с видом на всю арену. Там сидел мой отец. Мы стали чаще разговаривать, и сегодня он пришел посмотреть, как я играю. Прогресс был невелик, но он был.

Игра началась, и я заставил себя не смотреть на Еву. Мне нужно было сосредоточиться. Конечно, нам не светила победа в этом сезоне, но это не означало, что мы не могли побороться до конца.

Впереди было еще много сезонов, в которых нам предстояло выиграть. Впервые на моей памяти я с нетерпением ждал их все. Надежда вызывала привыкание, и я попался на крючок. Свет, пробивающийся сквозь бесконечную ночь. Он был ярче, чем я когда-либо мог себе представить.

Нападающий «Блэйдс» прорывался к воротам. Я перехватил его, сбив с курса, из-за чего шайба пролетела между нами и оказалась на пути Кейдена. Он бросился по льду в противоположном направлении. Мне не нужно было проверять, чтобы знать, что он забил. Одобрительные крики со стороны черно-зеленой половины толпы были достаточным подтверждением.

Мы продолжили игру, и шайба оказалась у Чейза. Я прикрыл крупного защитника, чтобы он не врезался в борт, приняв удар на себя. Дыхание вырвалось с резким хрипом, а бок разболелся. Я проигнорировал боль. Маленький нож Джеффриса едва прошел сквозь мою подкладку. Меня это не остановило бы.

Чейз забил шайбу, выведя «Геллионов» вперед на два очка за первые пять минут игры.

— Именно об этом я и говорю! — крикнул тренер Уильямс со скамейки, повернувшись, чтобы удариться с Ашером кулаками.

Было чертовски приятно снова видеть всех четырех Ледяных Богов на одном катке. Теперь мы могли править университетом и доминировать на льду. Я, блядь, не мог дождаться.

Что самое приятное, я буду переживать этот опыт со своей девушкой рядом.

Позже, когда меня отправили на скамейку штрафников, я не мог оторвать от нее глаз.

— Значит, все серьезно? — Чейз внимательно наблюдал за мной.

Мы оба одновременно оказались на скамейке. Он любил играть грязно, и я ценил это в нем. Я тоже любил.

— Что именно? — спросил я.

— Ты и она. Это больше, чем трах?

Я одарил его злобным взглядом, который заставил его усмехнуться.

— Скажи «трах», ссылаясь на неё еще раз, и я клянусь, ты не выйдешь с этого стадиона. Возможно, ты больше никогда не сможешь ходить.

Чейз снова усмехнулся и поднял руки.

— Я не знал, что это больше, чем просто… Значит, она твоя девушка?

Девушка? Не существовало слова, чтобы выразить все то, что Ева стала значить для меня. Как можно назвать родственную душу, свет в темноте? Причину жить?

— Она моя, точка. Сегодня, завтра и каждый последующий день. Мы никогда не расстанемся, пока в моем теле есть дыхание. Это достаточно ясно для тебя?

Чейз моргнул, а затем ухмыльнулся.

— Черт, чувак. Если бы тебе не было девятнадцать, я бы подумал, что ты только что сказал, что собираешься жениться на этой девушке.

— О, я женюсь на ней.

Затем судья кивнул мне, и я вернулся на лед.

* * *

После игры у ворот стояла пара болельщиков, ожидающих автографов.

— Беккет! Маркус позвал меня, жестом подзывая к себе.

Они с Кейденом уже подписали джерси для маленького мальчика и теперь ждали меня. Я покатился в их направлении. Малыш рассматривал игроков «Геллионов» восхищенными глазами.

На его хрупкое плечо легла рука, полностью покрытая татуировками. Мой взгляд скользнул по рукаву к мужчине, стоящему в защитной позе за спиной мальчика.

Я остановился прямо перед ними, безуспешно пытаясь скрыть узнавание на своем лице. Я знал этого мужчину. Я запомнил его навсегда. Мы познакомились одной темной ночью, когда Кейден, наконец, избавился от проблем со своим бывшим приемным отцом.

Я даже смог вспомнить его имя. Николай.

Он был не из тех, кого можно забыть.

— Можно и у тебя взять автограф? Я хочу заполучить автографы всех Ледяных Богов, — щебетал малыш, улыбаясь мне, не подозревая, что прямо за его спиной стоит самый опасный человек, которого я когда-либо встречал. — Пап, дашь мне снова маркер?

— Kanechna, Лео. Вот. — Николай протянул ему несмываемый маркер.

Я подписал джерси, пока мальчик крутился на месте от возбуждения.

— Рад видеть тебя снова, Беккет Андерсон, — сказал Николай глубоким голосом с русским акцентом.

— И я рад встрече, — сказал я и посмотрел на Кейдена.

Они с Маркусом наблюдали за мужчиной, как за бомбой, которая может взорваться в любой момент.

— Мой сын — большой фанат «Геллионов». Он с нетерпением ждет возвращения Ашера Мартино в команду.

— Мы живем не в Нью-Йорке, а в Хэйд-Харборе, как ты! Моя мама была твоей учительницей рисования. Мы собираемся ходить на все игры в этом году! — Лео болтал без умолку, пока не заметил Тайлера, который перегнулся через барьер дальше по ряду и разговаривал несколькими фанатами. — Я вернусь через секунду! — Он сорвался с места.

Его отец наблюдал за ним.

— Я слышал, ты и твои друзья недавно убрали мусор в городе, — сказал он непринужденным тоном. Он перевел взгляд обратно на меня.

Я кивнул. Вероятно, он говорил о профессоре Джеффрисе.

Николай одобрительно кивнул.

— Хорошая работа. Если жертвам понадобится адвокат, который согласен представлять их интересы на общественных началах, я знаю одного хорошего. — Он полез в карман и вытащил минималистичную визитную карточку. На одной стороне было просто имя, а на другой — номер мобильного телефона.

Ронан Блэк, Адв.

— Мы должны сохранить Хэйд-Харбор семейным. Это прекрасное место, чтобы растить детей. Я никому не позволю это изменить.

Я воспринял заявление Николая как угрозу, потому что так оно и было.

— А теперь мне нужно отвезти сына к его дяде, пока у него не закончилось место на свитере. — Он отступил и окинул нас беглым взглядом. — Играйте хорошо, мальчики. Я буду наблюдать.

35. Ева

После игры я пообещала девочкам, что встречусь с ними на вечеринке в отеле Геллионов. Я оказалась последней в очереди в душ, и к тому времени, как высушила волосы, осталась в раздевалке одна.

Я неторопливо переоделась. Сначала надела темно-красное платье-свитер, которое было немного коротковато, поэтому я дополнила его шерстяными светлыми колготками, чтобы не замерзнуть. Затем натянула сапоги, куртку и шапку, и была готова идти. Я повесила рюкзак на плечо и взяла коньки