Вместе с камнем - Борис Валентинович Чесноков

Карабкаться по крутой стенке горелых пород не лучше, чем по горе свежего шлака. Все рушится и ползет, поднимая густейшую пыль. Сапоги полны колючей мелочи, в глазах — пыль и песок. Но вот и пятно. Оно похоже на огромный орех. Середина — серый песок, а скорлупа темная и крепкая. Снаружи на скорлупе корки с бугорками, белая кипелка какая-то. Даже вблизи кусок этот чем-то напоминает старый чурбан.

Ба-а-атюшки! Да ведь это обожженный кусок ствола окаменелого дерева! Куски такие в огромном количестве на отвалах разбросаны. Горнякам они очень не нравятся из-за своей крепости. Не раз их стальные машины ломали зубы об эти камушки.

Вблизи в ядре ореха можно разглядеть темные годовые кольца бывшей древесины и даже следы сучков. Однако лезть из-за этого не стоило. Окаменевшие части стволов уже давно примелькались. Вот только песок и кипелка разве… На всякий случай возьмем образцы, хотя и так ясно, что песок этот кварцевый (распался на зерна кремнистый монолит ствола), а кипелка — какие-то натеки тоже кремнезема.

В Миассе, разбирая трофеи, вспомнил о кипелке. Надо поближе разглядеть эти кремнистые натеки и корки. Поцарапаем их иглой, хотя сталь для этого и мало подходяща, нужно что-нибудь потверже.

В бинокуляр хорошо видно, как игла без всякого труда оставляет на бугристой поверхности кипелки глубокую царапину! На зернистой поверхности ее излома — тоже! Меняю куски, а результат один: кипелку слагает зернистый, сахароподобный, совсем мягкий минерал. Кремнеземом, так сказать, тут и не пахнет.

Хватаю пузырек с «кварцевым песком», понимая уже, что и тут неожиданное. В четком круге поля зрения, пересеченном координатной шкалой, видны рыхлые белые комочки, на песок совсем не похожие. Насыпал «песка» на стеклышко и капнул соляной кислотой: бурное шипение, мелкие брызги полетели в стороны. Так себя ведут только карбонаты!

Очередная «рабочая гипотеза» опять потерпела крах.

Приплыли… на острове!

В жару спуск с Ильменского хребта по заросшему дикой травой и цепким кустарником склону кажется бесконечным. Полдня прошло почти впустую, камни встречались только на самом гребне, да и то все те же, много раз виденные миаскиты[8]. Снова с грустью и признательностью вспоминаю вишневогорские карьеры, близкие сердцу горного инженера. Там на протяжении десятков и сотен метров можно изучать ничем не скрытые картины сложных отношений простого камня, рудных жил и минералов. Правда, за такую возможность и заплачено ценой тяжелого труда людей и глубоких ран, вынужденно нанесенных природе. Здесь же — заповедник.

На берегу чистого озера хорошая лужайка и приятный ветерок. Можно прилечь, земля сухая и теплая. Тихо. Со стороны доносится реактивный гул, но не воспринимается как помеха. Да и самолета даже не видно в светлой голубизне…

Что-то заставило очнуться. На фоне негромкого шелеста слышалось покрякивание, мелодичное тиликанье и осторожные всплески. Ситуация была совершенно непонятной, но не тревожной. Звуки свидетельствовали о спокойных делах некоего таинственного и доброго сообщества.

Чуть приоткрываю глаза. Где я, где озеро? Рядом стоит стена шелестящего камыша, почти потерявшего сочные краски первой половины лета. В нескольких местах стебли подозрительно качаются. Покрякивание, тиликанье и посвисты идут как раз оттуда. Ясно, — там утки с утятами! Справа камыш обрывается и виден участок чистой воды между ним и берегом. Какой-то буроватый зверь высунулся из травы и тихонько плюхнулся в воду, поплыл вдоль новоявленной суши. На камышинах раскачивались серенькие птички, каких в лесу мне не встречалось.

Что за силы явили предо мною сей мир? Или я сам чудесным образом сменил свои координаты? Ведь заповедник — страна чудес! Тут-то я и вспомнил маленькую книжку с симпатичными зверями на обложке. В ней написано про сплавины — плавучие острова на здешних озерах. В прибрежной части зарастающего озера на поверхности воды постепенно образуется «блин» из отмерших и живых растений. Сильные волны могут оторвать его от берега, и он будет плавать по озеру, подчиняясь прихоти ветров.

Заселяется сплавина, наверно, самым предприимчивым лесным народом: шутка ли — жить на зыбком острове, да еще и плавучем! Однако, может, и другие какие лесные законы тут проявляются…

Утро пасмурное, с запада грядами идут сырые облака. Стало ясно, что вряд ли я снова увижу своих новых знакомцев. Так оно и есть. У берега пусто, одна серая вода. Уплыли… Счастливого вам пути, храбрые путешественники!

Примечания

1

«Чертовы пальцы» — окаменелые части древних морских моллюсков — белемнитов. Имеют вид заостренных цилиндров, похожих на пули.

2

Серный колчедан (пирит) — соединение железа с серой. Название происходит от греческого слова «пир», что значит «огонь». При сильном ударе стальным предметом от пирита летят искры.

3

Минералы — камни однородного строения и определенного химического состава, выражаемого химической формулой. Известно более двух тысяч минералов. За год в мире открывается их несколько десятков. На первом месте по количеству открываемых минералов стоит СССР.

4

Пиросмалит — силикат марганца и железа, содержащий хлор. Редкий минерал.

5

Ушковит — новый минерал, найденный в 1979 г. в Ильменских горах на южном берегу озера Большой Таткуль. Водный фосфат магния и железа.

Ильменские минералоги назвали этот минерал в честь натуралиста Сергея Львовича Ушкова (1880—1951), много лет изучавшего природу Ильменского заповедника. В музее заповедника имеется биологический отдел имени С. Л. Ушкова.

6

Кремень — разновидность кварца. Очень твердый и крепкий. При раскалывании дает уплощенные остроугольные осколки, которые использовались в древности для изготовления колющих и режущих орудий.

7

Террикон — конической формы отвал пустой породы.

8

Миаскит — горная порода, состоящая из полевого шпата, нефелина и черной слюды (биотита). Из миаскитов состоит южная часть Ильменских гор. Название дано по реке Миасс.