Музыкальные мифы. Книга 3 - Владимир Викторович Кирюшин

обычно, стоял, наклонив голову, и смотрел на свой орден, прикрепленный прямо на сапоге. При появлении СУБДОМИНАНТЫ он несколько оживился. ДОМИНАНТОВЫЙ СЕКУНДАККОРД вообще прекрасно относился к этой женщине. Еще когда она не была придворной поварихой, он, вечно недовольный своей семейной жизнью, ходил к ней в столовую и с удовольствием ел великолепные «пельмешки», как он их называл, которыми СУБДОМИНАНТА его угощала.

— Может, не стоит пробовать? — посоветовал он своей подруге. — Мало ли, что может случиться с этими крыльями? Вы только посмотрите, какие они старые.

— А что? Что может случиться? Ведь раньше в нашей стране все всегда летали! У всех были возвышенные мысли и чувства.

— Вот именно. Поэтому-то крылья и были нужны. А теперь... Кому нужно это барахло? Это раньше все стремились к свету, к солнцу. Вот и летали. А сейчас ползают, как черви, занимаются семейными делами. И лишь поют: «А мне летать охота!».

— А я... Я как увидела ковер-самолет у КАДАНСОВОГО и ДОМИНАНТЫ, так в тот же миг решила: «Полечу непременно!» И полечу! Чем отговаривать, лучше бы помогли надеть эти крылья.

Она бросила сверток с лимонами и протянула крылья ДОМИНАНТОВОМУ СЕКУНДАККОРДУ. Тот покачал головой, но все же исполнил просьбу СУБДОМИНАНТЫ и помог надеть ей крылья на руки.

Толстуха замахала ими, как крыльями мельницы, так что издали казалось, будто из нее дым идет во все стороны, но... Она была так толста, что не поднялась ни на сантиметр.

Присутствующие на этом представлении ГАРМОНИЧЕСКИЕ ФУНКЦИИ весело засмеялись.

Услышав за окном шум, со своего балкона выглянула ТОНИКА, а вслед за ней на шестом этаже показались СУБМЕДИАНТА и ВТОРОЙ ТЕРЦКВАРТ.

— Разбегитесь, матушка, — стал подсказывать он СУБДОМИНАНТЕ, — у тебя будет большая скорость, и ты взлетишь непременно, как горлинка.

— Не мешайте мне! — огрызнулась всегда добродушная СУБДОМИНАНТА. — Я еще попробую!

И она еще с большим усердием стала махать руками. Ветер пронесся над садом и пригнул ближайшие кусты, но СУБДОМИНАНТА опять не смогла подняться.

— Попробуй, матушка, сделай так, как тебе говорят. Разбегись, — стал умолять ее ДОМИНАНТОВЫЙ СЕКУНДАККОРД. Тут его орден БОЛЬШОЙ СЕКУНДЫ, как всегда, отстегнулся ОТ САПОГА и СЕКУНДАККОРД наступил на булавку. Он вскрикнул, нагнулся и стал пристегивать орден на прежнее место.

Пока он это делал, СУБДОМИНАНТА, послушавшись его совета, разбежалась, вновь замолотила по воздуху крыльями и ... взлетела. Лицо ее исказилось от ужаса, ЛИМОННОЕ платье задралось, открыв толстенные ноги, и надулось, как парус. Вдруг подул ветер, и СУБДОМИНАНТУ отнесло в сторону от дворца, прямо к реке. Повариха еще больше испугавшись, как-то нелепо развернулась, задрала ногу, тем самым как бы руля по ветру и, к своему удивлению, вновь стала приближаться к замку. Ее полет стал таким образом немного управляемым. Это ее вдохновило. На лице СУБДОМИНАНТЫ вместо испуга и ужаса появилась улыбка, и она уже более уверенно стала молотить по воздуху крыльями.

От этих движений с крыльев посыпались пух, остатки перьев, и все еще где-то притаившаяся пыль.

— Ох! — вскрикнула ТОНИКА, — что она вытворяет!

А СУБДОМИНАНТА между тем пыталась подняться к своему ЧЕТВЕРТОМУ этажу. Ей страшно хотелось попасть в свою новую квартиру, увидеть чудо-кухню, про которую ей говорила ТОНИКА. Но у нее ничего не получалось.

— Господи! Да что же такое творится! — крикнула, наконец, несчастная повариха и стала постепенно спускаться. Скоро она вновь стояла рядом с ДОМИНАНТОВЫМ СЕКУНДАККОРДОМ.

— Мадам, — печально вздохнул он, — ну нельзя же так! Вы себя совсем не жалеете. Я так переживал за вас! Так переживал!

— А толку-то что? — отпарировала СУБДОМИНАНТА. — Вы же видите, ничего не получилось из моего полета. Выше второго этажа я так и не поднялась. Смотрите, как теперь надо мной все смеются, особенно ВТОРОЙ СЕПТАККОРД. Ведь он чуть было не дернул меня за ногу, когда я пролетала мимо его проклятых желтых окон... А эта красавица-МЕДИАНТА? Так она со своего ТРЕТЬЕГО этажа едва не сорвала колпак.

И бедная СУБДОМИНАНТА чуть было не заплакала от обиды — Теперь засмеют. На всю жизнь, — причитала она. — Что мне, бедной делать?

ДОМИНАНТОВЫЙ СЕКУНДАККОРД успокаивал ее и так, и эдак, но ничего не помогало. Младший сын ДОМИНАНТЫ, растерявшись не знал, что ей и сказать.

Разрядил эту ситуацию ВТОРОЙ ТЕРЦКВАРТАККОРД, который свесился со своего балкона на ШЕСТОМ этаже, и его соседка СУБМЕДИАНТА ШЕСТАЯ СТУПЕНЬ.

— Тетка! Надень еще пару крыльев! — крикнули они бедной женщине. — Сразу на луну улетишь!

Со всех окон раздался хохот, и даже ТОНИКА — как она теперь это вспоминает, — не удержалась от смеха, хотя ей от всего сердца было жалко повариху.

— А что, — нагнулся к уху СУБДОМИНАНТЫ ее друг, ДОМИНАНТОВЫЙ СЕКУНДАККОРД, — может попробуем? Действительно наденем еще пару крыльев?

— Смеешься? — сквозь слезы сказала СУБДОМИНАНТА. — Представляешь, какой поднимется смех, когда меня увидят в таком виде?

— А если удастся полететь? Ведь тогда все замолчат и, наоборот, завидовать станут.

— Ну, ладно. Если можно принеси еще крылья. Я не могу сама. ДОМИНАНТОВЫЙ СЕКУНДАККОРД побежал в подвал и скоро вернулся. Эти новые крылья, как и первые, тоже были изъедены молью.

— Вот, — сказал он, задыхаясь, — держите. — СЕКУНДАККОРД осторожно положил крылья к ногам своей подруги.

— Наверное, из-за моли у крыльев снизилась подъемная сила. Я думаю, что ЧЕТЫРЕ крыла вас поднимут.

— А куда я их нацеплю? Руки-то уже заняты.

— Да на ноги, конечно, — не задумываясь сказал ДОМИНАНТОВЫЙ СЕКУНДАККОРД. — Давайте я помогу.

СУБДОМИНАНТА перестала плакать, быстро поднялась и, разрешив надеть на себя вторую пару крыльев, вновь разбежалась. В небо она взмыла совершенно легко, как стрекоза. Правда, эта стрекоза была уж больно внушительных размеров, и выглядела просто уморительно. Крылья, из которых продолжали сыпаться пух и пыль, стрекотали, как сказочные моторы, и несли СУБДОМИНАНТУ все выше и выше. Вот ЛИМОННО-ЖЕЛТОЕ пятно пронеслось мимо окон ТОНИКИ на ПЕРВОМ этаже, затем мимо Доминантового ТЕРЦКВАРТА и ВТОРОГО КВИНТСЕКСТА на ВТОРОМ этаже, потом мимо ошарашенной МЕДИАНТЫ, и, наконец, СУБДОМИНАНТА достигла своего ЧЕТВЕРТОГО этажа, раскрашенного для нее ЛИМОННО-ЖЕЛТОЙ краской. Наконец-то СУБДОМИНАНТА была дома.

Все это промелькнуло в памяти у царицы в день подготавливаемого праздника.

... Теперь же СУБДОМИНАНТА свободно обращалась со своими крыльями. Она их заштопала, вставила новые перья, раскрасила в яркий ЛИМОННЫЙ цвет, гармонирующий с ее платьем, и теперь над