Пингвин Тамино и великий дух Маниту - Кристиан Берг

С поляны казалось, что до заветного холма рукой подать. В действительности же он был довольно далеко. Друзья все шли и шли, а холм по-прежнему не становился ближе. Когда же они добрались до его подножия, то выяснилось, что его никак не обойти и на другую сторону можно попасть, только если сначала взобраться на него, а потом спуститься. Передохнув немного, друзья приступили к восхождению. Тамино карабкался по крутому склону, с тревогой посматривая на старого волка, который уже едва передвигал лапы. Было видно, что каждый шаг дается ему с огромным трудом, но он мужественно шел дальше, не говоря ни слова.

Они прошли уже полпути, когда Танка-Танка вдруг остановился. Отдышавшись, он посмотрел на Тамино и спросил:

— Скажи, зачем тебе все это нужно?

Тамино озадачился. Он никогда об этом не думал.

— Затем, что мне небезразлично то, что происходит вокруг меня, — ответил Тамино после небольшой паузы. — Мне кажется, каждый из нас может что-то сделать, чтобы мир изменился к лучшему. И неважно, взрослый ты или маленький.

Танка-Танка очень понравился такой ответ. Он лишний раз убедился в том, что Тамино, несмотря на свой юный возраст, очень серьезный пингвин. И что ему действительно нужно отыскать индейцев, чтобы узнать у них, как научить животных и людей ладить друг с другом.

Через несколько часов путешественники добрались, наконец, до вершины холма. Отсюда были прекрасно видны маленькие домики, казавшиеся просто игрушечными. Теперь, когда цель была так близка, у Тамино открылось второе дыхание. Волк же, наоборот, слабел с каждым шагом.

Забыв обо всем, Тамино ринулся вниз. Вот они, индейцы! Сейчас он поговорит с ними, расспросит обо всем и назад, домой! Сначала в Большой совет, а потом — к маме с папой праздновать Рождество!

Когда Тамино спустился с холма, ему открылась странная картина: поселок был пуст, в воздухе висела зловещая тишина. Слышен был только скрип ставен, безжизненно болтавшихся на ветру, да гулкое хлопанье дверей.

Тамино стало не по себе. Неужели медведь Джеки ошибся? Неужели здесь нет никаких индейцев? Может быть, они все куда-то переехали и живут теперь совсем в другом месте? Тамино с трудом сдерживал слезы.

Он старался утешить себя тем, что вот ведь и тогда, когда он искал любовь, сколько раз бывало — кажется, все, выхода нет, тупик, а потом каким-то непостижимым образом все разрешалось наилучшим образом. «Главное не отчаиваться!» — решил Тамино и стал поджидать Танка-Танка, который спускался очень медленно. Он-то наверняка знает, куда могли уйти индейцы.

Время тянулось бесконечно медленно. Тамино невольно вспомнил свою подругу улитку Изабеллу Тормозяки, с которой ему довелось проделать значительную часть пути в Италии. И ничего, ведь в итоге они все-таки добрались до Милана!

Наконец показался Танка-Танка. Он тяжело дышал и еле тащил ноги.

Отдышавшись, он обвел вымерший поселок удивленным взглядом.

— Нда… — задумчиво произнес он. — Ума не приложу, что здесь могло произойти. Когда я был тут тридцать лет тому назад, это был нормальный поселок, в котором проживало много индейцев.

— Тридцать лет назад, молодой человек, были совсем другие времена! — раздался чей-то голос. — Тридцать лет назад об индейцах еще хоть как-то беспокоились. Для очистки совести, так сказать. А сейчас они уже никого не волнуют, вот они и разбрелись кто куда.

Тамино и Танка-Танка стали озираться, пытаясь понять, откуда идет голос. Через некоторое время они обнаружили маленькую сморщенную куропатку, которая сидела на повисшем ставне одного из домов. Вид у куропатки был довольно странный: на голове — чепец, на носу — очки.

— Меня зовут бабушка Вековуха, — сообщила птица. — И зовут меня так потому, что я долгожительница. Вот все живу и живу, уж лет двести, не меньше. Я уж и сама со счета сбилась.

Тамино и Танка-Танка тоже представились и рассказали бабушке Вековухе, зачем они сюда пришли и почему им так нужно отыскать индейцев.

Выслушав их внимательно, старушка-куропатка поправила очки и принялась рассказывать:

— Про индейцев я все знаю, ребятки, даром, что ли, я так долго на свете живу. Ведь вы только подумайте, я помню статую Свободы совсем девочкой, мы познакомились, когда ее в Америку только привезли.