Недотрога и хулиган - Ирина Алексеевна Молчанова

Диана не выдержала её взгляда, опустила глаза и со вздохом сказала:

– Я не могу нести ответственность за то, что делает твой парень. Я ему дала понять, что между нами ничего быть не может. Если он не понимает, что прикажешь делать мне?

– Тебе не стоило с ним дружить, зная, как он к тебе неравнодушен! Но ты окружила себя поклонниками и купаешься в их любви, никому не отвечая и никого не прогоняя! Удобно!

– Да, – согласилась Диана, – опыт книжных героев, несомненно, научил тебя анализировать! Но ты кое-что упускаешь.

– И что же?

– Я – не ты! Я поступаю так, как хочу, не задумываясь, кому и сколько боли это причинит. Потому что мне наплевать. От меня никто не ждёт подвигов! Но ты, Клара, совсем другое дело.

– Разве?

– Ты вызываешь уважение с первого взгляда. В тебе сразу безошибочно угадывается истинное благородство, которое не ради показухи или выгоды, его не купишь и не сыграешь без фальши, оно у тебя природное и годами взращённое. Такое благородство, у которого не бывает выходных, праздников и больничных! И когда подобное благородство вдруг берёт отгул, это переворачивает жизни людей!

– У всякого благородства порой кончается терпение, – прошептала Кларисса. – Я виновата перед Оскаром и перед тобой…

– Такие, как ты, никогда не будут жить в мире с такими, как мы.

– Неправда! Ты говоришь, тебе безразлично, сколько боли ты причинишь окружающим? Но это ложь! Почему ты не пошла к своему отцу и не сказала, что с тобой сделали в спецшколе по его же вине?

Диана разочаровано покачала головой.

– Я поступила глупо, что доверилась тебе. Будь на твоём месте другая, Клара… – Она не договорила и пошла прочь.

– Диана, подожди, – Кларисса распахнула калитку, – скажи Оскару…

Диана обернулась.

– Не надо. Для тебя это была попытка отомстить Марселю, а Ос в тебя влюбился, и ему ваш поцелуй обойдётся очень дорого!

– Ты не права! – прокричала Кларисса. – Он сам сказал: «Забудем»! Для него это значило не больше, чем для меня.

Диана закатила глаза.

– Такая умная… и всё-таки дура.

* * *

Марсель проснулся оттого, что в лицо из окна светило солнце. Он повернул голову и увидел сидящую на стуле с комиксом в руках Диану. На ней была серая футболка, чёрные джинсы, а ноги в красных носках Ди пристроила на край его койки.

– Привет, – попытался он улыбнуться.

– О, восставший из мёртвых, – проворчала она и отложила комиксы на тумбочку.

– А книг ты не читаешь? – поинтересовался Марсель.

– Ты меня с кем-то путаешь, – беззлобно фыркнула она.

Они умолкли, неотрывно глядя друг на друга.

– Диана… – вымолвил он, – я…

– Не стоит. Я знаю.

– Стоит. Не знаешь. Я люблю тебя. – Он протянул к ней пальцы и хотел взять за руку, но Диана не позволила, оттолкнулась ногами от койки и отъехала немного на стуле.

– Во-первых, это было глупо! О чём ты думал, когда попёр против боксёра и просто отморозка?

– Я не думал, Ди, не мог ни о чём думать! Мне просто хотелось их убить!

– Но чуть не убили тебя.

– Что с ними? Неужели на них ни царапины?

Диана сжалилась.

– Ну, пара царапин вроде бы есть, – она вздохнула. – Их переводят в закрытую колонию.

– Значит, всё не зря! – обрадовался Марсель. – Больше этих уродов рядом с тобой не будет!

Девушка безразлично пожала плечами.

– Не эти, так другие.

– Ты как будто и не рада! – Он с большим трудом сел. Рёбра от каждого вздоха пронзала боль. У него была сломана рука в двух местах, сломаны три ребра и всё тело покрыто синяками. Но Марсель чувствовал себя невероятно счастливым, видя перед собой Диану.

– Не знаю, – откровенно призналась Ди.

Он с надеждой посмотрел на неё.

– Я сказал, что люблю тебя…

– Может, поговорим, когда ты выздоровеешь? – предложила она.

– Ладно, – согласился он, но им овладело нехорошее предчувствие. Она же взяла с тумбы пакет и достала из него апельсин.

– Почему больным носят апельсины? – как можно веселее полюбопытствовал Марсель.

– Говорят, раньше за ними нужно было отстоять в очереди два часа. Ну и в них полно витамина С. – Диана кинула ему апельсин, и он поймал его здоровой рукой. – А вообще есть в том смысл! Представь, лежишь ты тут, скука смертная. А пока почистишь этот несчастный апельсин, полдня пройдёт. Полезно, вкусно, и время скоротал.

Как же сильно она отличалась от Клариссы. Та, навестив его вчера, предусмотрительно принесла ему питьевой йогурт с удобной крышечкой и персики, которые сама помыла. А Ди была другая – спонтанная, бесшабашная и такая живая, настоящая. С ней он никогда не знал, чего ждать.

Марсель покрутил апельсин. Как его очистить одной рукой, он и в самом деле не знал.

Диана посмеялась, забрала у него фрукт и принялась чистить. Затем разделила на дольки, как мандарин, перебралась поближе к изголовью и положила одну дольку Марселю в рот.

– Покормлю тебя, мой однолапый забияка!

Он с наслаждением закрыл глаза и приоткрывал рот, когда его губ касалась очередная долька апельсина. Он никогда ещё так не любил апельсины.

От близости этой девушки и ароматного запаха у него кружилась голова. Конечно, Марсель предпочёл бы касаться её губ, а не долек апельсина. Но поскольку Ди не делала попыток его поцеловать, он радовался и тому, что она кормит его. Из её рук он, точно пёс, готов был взять даже тушёную морковь, которую ненавидел.

– Чего улыбаешься?

Марсель приоткрыл один глаз.

– Ты любишь тушёную морковь?

– Хм…

– Моя мама её готовит. Терпеть не могу!

– Будь моя мама жива, я бы съела даже приготовленных ею тушёных хомяков!

Она очистила и скормила ему второй апельсин, а потом засобиралась домой: выкинула шкурку в ведро, вытерла руки салфеткой и встала со стула, отвесив поклон:

– Отчаливаю! Держись молодцом! И я принесу тебе в следующий раз твоего родственника – «Сникерса»!

– Лучше апельсинов снова. – Поняв, что она сейчас уйдёт, Марсель не выдержал и попросил: – Ди, скажи всё как есть! Сейчас!

Она замерла, нервно покрутила в руках пустой пакет и со вздохом села на стул, её взгляд некоторое время блуждал по палате, а потом она заговорила:

– Никто никогда не делал для меня того, что сделал ты, Марсель.

Он улыбнулся и выпалил:

– Я готов драться за тебя хоть каждый день, лишь бы… – Он умолк, заметив, что она качает головой.

– Я ведь не о драке, Марс.

– А о чём?

– После того, что со мной случилось, мне казалось, я никогда и