Былины в записях и пересказах XVII—XVIII веков - Автор Неизвестен

великая пагуба! А татар всех побили, тем на Руси не бывати. Толко, царю, теперво тебе челом бьем Идолом богатырем, чтоб ты на нас не кручинился; а Тугарина тебе государю не дадим, отвезем великому князю, с чем нам ко князю Владимеру появитися». И дают богатыри царю Идола, а Тугарина с собою емлют.

|190| Не белая лебедь воскликала, восплакалася мати Тугарина Змиевича и бьет челом благовернои царице Елене: «Государыни благоверная царицы Елена! Упрошаи ты, государыни, у русских богатыреи молода Тугарина Змиевича». Говорит благоверная царицы: «Государи естя руския богатыри, Илья Муромец с товарыщи! Таких грозных богатыреи не бывало в Цареграде, |195| не побивали наших цареградцких богатыреи, не уведите для моих слез младово Тугарина Змиевича!» Говорит Илья Муромец с товарыщи: «Государыня благоверная царицы Елена! За то тебе говорим, государыни, не двигнем Тугарина ни чем для государьскаго твоего слова; будет Тугарин в Киеве, потом тебе будет во Цареграде жив. А нелзе нам отдати богатыря12 |200| цереградцкого, нечем нам в Киеве похвалитися, что нам сказать князю Владимеру Всеслаевичю!» Били челом государыни, прочь поехали. Ведут с собою языка добраго, Тугарина Змиевича.

Едут по полю по чистому и выбирают от себя богатыря дворянина Залешанина: «Поедь ты, дворянин Залешанин, к стольному граду Кееву: |205| ты жилец двора государева, много живешь во дворе государеве и всякои чин ведаешь. Обошли нас государю, князю Владимеру Всеслаевичю, велит ли нам он13 свои государския очи видети: „Агрубили есмя твоему недругу — царю Костянтину благоверному, убили есмя у него со 421 богатыреи, а с ним татар люди многия да одново богатыря оставили во Цареграде, |210| другого тебе ведем“». Приезжал дворянин Залешанин граду х Киеву, и пошел к великому князю Владимеру Всеславичю, и справил речи от своих товарыщев, что ему наказано.

Приехали богатыри к государю Владимеру Всеслаевичю, привели языка добраго — Тугарина Змиевича, цареградцкого богатыря. Князь великии |215| Владимер Всесьлаевич почал богатыреи жаловать, дает им шубы подасамиты и чепи великия златые и сверх тово казною несметно. Да говорит князь Владимер Всеслаевич: «Да впредь вас, богатыри, рад жаловать за вашу выслугу великую и за службу богатырьскую! А ныне емлите себе, что вам надобе!»

|220| И учал князь Владимер Всеслаевич молода Тугарина Змиевича спрашивать о вестях. Зговорит Тугарин: «Что меня, государь, о вестях спрашиваешь? Князь Владимер Всеслаевич! У тебя, государя, вотчины не во всех ордах, а богатыреи твоих удалее нет и во всех землях». И как будет князь Владимер навесело, и учали потешатися. И бьет челом Илья Муромец |225| с своими товарыщи: «Государь князь Владимер Всеслаевич! Умилосердися, пожалуи нас холопеи своих! Говорила нам царицы Елена и била челом, чтоб мы заложили слово тебе, государю, о молоде Тугарине, чтоб ты пожаловал, отпустил ево во Царьгород; и молвили есмя царице Елене, чтоб нам упрошат у тебя, государя, молода Тугарина Змиевича во Царьгород. |230| А мы тебе, государю, ради впред служить, елико сила может!» Князь Владимер Всеслаевич пожаловал, отдал им молода Тугарина Змиевича, цареградцкого богатыря.14 Говорит князь Владимер Всеслаевичь: «Ои естя, мои князи и богатыри! Цареградцких богатыреи было15 42.1 а с сими было татар людеи много, — не рат ли в поле была? А моих богатыреи |235| толко 71 было!»

Били ему челом богатыри, взяли молода Тугарина Зьмиевича и всклали на собя всю збрую богатырьскую, поехали во чисьто поле. И как будут на рубеже, отпускают во Царьград молода Тугарина и учали закл[и]нать, чтоб им на Русь не бывать век по веку. Да отпустили с радостью великою, |240| и простилися, и сами поехали в чистое поле.

Богатырское слово. Вовеки, аминь.

36

СКАЗАНИЕ О ТРЕХ БОГАТЫРЕХ ЗЕМЛИ СВЕТОРУСКИЕ — О ИЛЬЕ МУРОМЦЕ, О ИВАНЕ ПОТОКЕ, О ОЛЕШЕ ПОПОВИЧЕ

В столном граде Киеве, у великаго князя Владимира киевскаго и Всеславевича, было пированье почесное на многие князи и бояри, на силные могучие богатыри и на вся удалые молотцы. И как будет у них пир на веселие, что взговорит велики князь киевскии Всеславевичь: «Ои вы, ои еси, |5| князи бояри и силные могучие богатыри! Есть ли у меня кому служить три службы великие: хто бы ехол в землю Турскую, взял бы дани и выходы; а хто бы ехол в землю Задонскую и взял бы дани и выходы, а хто бы ехал в землю Алвицкую, взяли бы дани и выходы за тритцать лет и за три годы?»

|10| Воставает тут с места богатырскова Илья Муромец сын Ивановичь, а сам взговорит таково слово: «Свет ты государь, великии князь Владимир киевскии, что никто, государь, тебе ответу не даст: болшои хоронитца за меншаго, а у меньшаго ответу нет!» Сам взговорит таково слово: «Я, государь, поеду в землю Турскую, возму дани и выходы». Что взговорит |15| Михаила Поток Ивановичь: «А я, государь, поеду в землю Задонскую, возму дани и выходы». Что взговорит Олеша Поповичь: «А я, государь, поеду в землю Алвицкую, возму дани и выходы за 301 лет и за три годы».

И великому князю то слово полюбилось, наливает он кубец меду сладкова. И великому князю называются братями назваными, и с великим князем |20| прощаютца, и едут из града Киева. И как будут далече во чистом поле, меж собою слово молвили: «Ои еси вы, братцы милые, хто у нас наперед приедет до Киева, а ково после не будет, и нам ехать тово сыскивать». И, простясь, они поехали розно, всяк своим путем.

Михаила Поток Ивановичь едет подле моря синева, ажна плавает по |25| морю лебедь белая. И Михаило вынимает из налучья свои крепкои лук, ис колчана калену стрелу, убить хотел лебедь белую. И она ему провещала человеческим голосом: «Ои ты, ои еси, рускои богатыр Михаила Поток Ивановичь, не стреляи меня, лебедь белую; я по морю плаваю, лебедь белая, а пред тобою стану краснаю девицею». И Михаила не успел стрелы |30| положить в налучь крепкаго лука своего, а в колчан калены стрелы положить, ажно перед ним стала красною девицею. И Михале она полюбилася, берет ея за руки за белые, и целует ея во уста сахарные, и сажает ея на свои доброи конь. И поехол с неи в царство Задонское, и взял дани и выходы, и едет к Киеву, а лебедь белую с собою везет.

|35| И приежает Михаило в Киев град, и стоновитца на свои богатырскои двор, и