Святая Земля. Путешествие по библейским местам - Генри Воллам Мортон

Расположенный прямо на пути персидского натиска на Византийскую империю, этот город, должно быть, имел весьма беспокойную жизнь и многократно отражал атаки вражеских войск при помощи своего святого покровителя. Некоторые указания на славу святого Сергия включают в себя странный факт: одним из величайших его почитателей был Хосров II, царь Персии, знаменитый правитель-язычник той эпохи. Во время внутреннего кризиса Хосров обратился за помощью к святому Сергию и обещал поднести ему в дар золотой крест. И он не только исполнил свой обет, но и вернул в Ресафу золотой крест Юстиниана, который ранее был похищен во время персидского набега в правление Хосрова I. Второй раз персидский царь обратился к святому Сергию, когда одна из его жен ждала ребенка — он уповал, что сына. Желание царя осуществилось. Чтобы выказать благодарность, персидский правитель послал священникам Ресафы многочисленные ценные дары, включая богатые сосуды, которые использовались на службе в церкви, на них было написано имя царя. По обрывочным упоминаниям об этих примечательных делах, сохранившимся в трудах Евагрия, можно предположить, что в лице Хосрова II христиане утратили весьма многообещающего кандидата на обращение.

Подобные истории помогают нам понять, сколь мощное влияние имели эти паломнические святыни в V–VI веках. О чем только ни просили святого: победа в войне, дети, богатство, здоровье. А языческие монархи подтверждали, что щедрость святого изливалась и на тех, кто не придерживался христианской веры. Вскоре культ святого Сергия распространился по всему Востоку, а в VI веке в этой части мира он рассматривался как самый важный святой после апостолов. Его слава добралась до Франции, где Григорий Турский утверждал, что слышал, как царь Востока отправился на битву с реликвией святого, привязанной к руке. Стоило ему подмять руку, как ход сражения сразу поворачивался в его пользу. Существует описание двух «огненных чудес». Однажды, когда пламя вспыхнуло в Бордо, выяснилось, что дом некоего сирийца уцелел в пожаре, и тогда стало известно, что там хранилась реликвия святого Сергия. В другом случае, когда собирались сжечь на костре еврея, в языках пламени явился всадник в сияющих доспехах, которого мгновенно опознали как святого Сергия, он скакал вокруг жертвы, защищая несчастного, а потом извлек еврея из огня на глазах людей, пораженных страхом и жалостью.

Когда смотришь на Ресафу, лежащую посреди безводной пустыни, легко забыть, что когда-то она стояла на перекрестке основных торговых путей, а в городе и его окрестностях проживало множество людей. Ресафа находилась на караванном пути между Пальмирой на юге и Дура-Европосом на юго-востоке. Едва ли проходил день, чтобы новые путники не прибывали в стены города. Паломники и другие странники, желавшие найти ответы на свои молитвы у могилы святого, быстро разносили вести о славе святого Сергия, доходя до Рима и Босфора на западе и до Персии на востоке. Нетрудно понять, почему святой Сергий воссоединился со своим другом святым Вакхом, пересек Средиземное море и получил признание у западной церкви. В Риме и Шартре строили посвященные этим святым храмы. Современный гость Стамбула, входя в юстиниановскую церковь Святых Сергия и Вакха, зачастую недоуменно спрашивает, кто такой Вакх.

Руины Ресафы никогда по-настоящему не исследовались, и я верю, что они еще могут открыть нам свои тайны. Я вошел в лишившийся крыши зал, обильно украшенные арки которого вздымались в открытое небо. Это было место мученичества святого Сергия. На некотором расстоянии от него, в юго-восточной части города, виднелись величественные развалины большой церкви Святого Сергия, прекрасный неф и почти идеально сохранившиеся апсиды, но, как и все здания Ресафы, они были засыпаны толстым слоем обломков. Святого похоронили перед высоким алтарем, в крипте, в которую можно пройти по двойной лестнице. Эта часть церкви представляла собой хаос обрушившихся камней, на которых росли трава и сорняки; можно различить устройство святилища, но невозможно проникнуть в склеп через заваленные проходы. И здесь снова, как и в Каллат Симан, я почувствовал, что великолепно украшенная сирийская архитектура компенсирует нам исчезновение Антиохии. Пожелай кто-либо узнать, как выглядела Антиохия в VI веке, думаю, посещение Баальбека, Калаат Симан и Ресафы отчасти предоставит возможность вообразить утраченный город.

Мы осмотрели массивные стены, окружавшие Ресафу и почти полностью уцелевшие до наших дней. Можно пройти несколько сотен ярдов по сторожевой линии и заглянуть в караульные помещения, где располагались византийские гарнизоны, наблюдавшие за пустыней. Руины высились тут и там по всей городской территории, можно было рассмотреть четыре огромных, сводчатых подземных цистерны для сбора дождевой воды, — полагаю, каждая из них высотой равна апсиде Вестминстерского аббатства.

Пока мы их разглядывали, наружу выбралась группа бедуинов, они расселись, поставив ружья между колен. Бей быстро с ними договорился, и угрожающий вид местных жителей мгновенно сменился детскими улыбками и смехом, когда они принимали от нас сигареты. Это довольно дикий народ, очевидно, потомки племен, некогда доставлявших путешественникам в Пальмире те же трудности, с которыми пришлось столкнуться прибывшим сюда лет пятьдесят назад европейцам. Почти все описания визитов в Пальмиру в период странствий на лошадях и верблюдах включают упоминания об опасности попасть в плен к бандам всадников с копьями (а потом и с кремневыми ружьями).

Одно из наиболее запоминающихся впечатлений от современной пустыни — глаза бедуина, который заглядывает в машину, столь доступный и соблазнительный предмет грабежа, но ничего не предпринимает. Так мой кот смотрит на блюдо с рыбой, которое проносят мимо него и ставят на стол.

Бей сказал мне, что до Пальмиры еще часов шесть пути. До войны путешественники вынуждены были брать с собой палатки, приглашать драгомана (проводника-переводчика), группу слуг, эскорт турецких солдат и обзаводиться консульским разрешением на проезд, которое действовало только в том случае, когда племена находились в состоянии мира; на все путешествие уходило не менее пяти дней.

Мы мчались по пустыне, иногда взбираясь на скальные возвышенности, иногда три-четыре минуты кряду шли на скорости 80 км в час. Не было никакой дороги, если не считать следов ранее проехавших автомобилей. Внезапно появились три грузовика, медленно продвигавшиеся один за другим, за рулем сидели арабы, груз был тщательно накрыт брезентом. Я заинтересовался, что они могут везти.

— Трюфели! — объяснил бей. — Они растут в пустыне после дождя, и бедуины их собирают. Машины объезжают пустыню и забирают товар.

То, что эта голодная страна может иметь какое-то отношение к ресторанам, показалось мне совершенной фантастикой. Наблюдая за гурманами в модных ресторанах, которые нахмурившись просматривают меню, я часто думал, как мало мы знаем о невероятной организации, существующей для поставки на столы исключительных блюд и деликатесов, и о том, что ни один глава ресторана, имеющий дело с капризными и требовательными клиентами, не допустит мысли, что отсутствие омара может быть вызвано, например, сильным штормом. Вероятно, владельцы и управляющие ресторанов считают, что все эти богатства падают с небес; и если какой-то редкий продукт не поставлен в срок, это своего рода вызов поставщиков. Трюфели посреди сирийской пустыни! Вообразите удивление потребителя этих грибов, доведись ему вообразить за спиной официанта процессию бедуинок, собирающих трюфели, детей, которые помогают матерям, шейха, торгующегося с оптовиком, шоферов-арабов, с лицами, до самых глаз закрытыми платками, разнообразных греков, евреев и армян, получающих комиссионные, и все это до того, как трюфели окажутся в непосредственной близости от шеф-повара.