Я - Шарлотта Симмонс - Том Вулф

Джоджо внимательно посмотрел девушке в глаза и даже изобразил на лице намек на улыбку, желая проверить, шутит она или нет.

— Давай попробуем разобраться: чем все может обернуться в самом худшем случае? — спросила Шарлотта.

— Не зачтут семестр, придется все заново пересдавать в следующую сессию.

— Ну, по-моему, это не самое страшное, мир от этого не рухнет.

— Хрен там не рухнет! Для меня-то он как раз и рухнет, — сказал Джоджо. — Следующий семестр — финальная часть баскетбольного сезона! В марте — игры плей-офф! Потом турнир на кубок Студенческой лиги! Понимаешь, всё!

— Ну и что ты собираешься делать?

На лице Джоджо вновь появилось просительное, даже умоляющее выражение.

— Ты можешь мне помочь. Я хотел тебя попросить.

— Меня?

Джоджо несколько раз кивнул и сказал:

— Помнишь наш разговор, когда я сказал, что мне надоело чувствовать себя идиотом и что я хочу всерьез взяться за учебу?

— Ну да… конечно, помню.

— Ты тогда сказала, что лучше начать с философии. Ну, с этой, греческой — с Сократа, помнишь, ты мне посоветовала?

— Да…

— Так вот: я так и сделал. Я взял и записался на курс триста шесть по философии — «Век Сократа».

— Да ты что, серьезно? Прямо пошел и записался?

— Ну да. Только знаешь, никогда раньше мне не было так тяжело учиться. Нет, я, конечно, понимал, что будет трудно, но чтобы настолько… это мне и в голову не могло прийти. Я всю неделю могу готовиться, читать, но все равно этого оказывается недостаточно. Я вообще с трудом въезжаю, что говорит этот мистер Марголис. Серьезный он препод — редкостный мордоклюй. Нет, ты не подумай, что я на него наезжаю, просто пойми и меня: сидишь половину лекции вообще как полный кретин… ни хрена не понимаешь. Самое обидное, что, по-моему, половина из тех, кто сидит в аудитории, тоже не врубается в большую часть того, про что он там талдычит. Серьезно, я это по глазам вижу. Вот только у всех кишка тонка поднять руку и спросить: «Что такое агон?» или «Почему вы говорите, что Сократ был первым рационалистом среди философов?». На самом деле речь о том, что ни хрена не въезжает народ во всю эту ху… фигню. Не знаю, как другие, но я представляешь до чего дошел? Нет, тебе этого не понять, для тебя это само собой разумеется. Но чтобы я поперся после занятий в библиотеку… До сих пор смотрю на себя и удивляюсь. Если честно, раньше мне там особо делать было нечего, я, можно сказать, и знать не знал, где у нас это заведение находится, разве что Эдам пару раз затаскивал меня туда, что-то мне показывал, какие-то книги искал… И у меня всегда было такое ощущение, будто я стою там посреди зала как дурак и глазами хлопаю, а все вокруг ржут надо мной: на кой хрен он сюда приперся? Он же небось и читать-то не умеет. Обломитесь, ребята, Джоджо теперь прописался в читальном зале. Ну не могу я теперь просто сидеть на лекции и ворон за окном считать. Марголис мужик доставучий, но дело свое знает — это я тебе говорю. Не то чтобы я сильно надеялся зачет у него получить — тут уж как карта ляжет. Если спросит по тому, что уже прочитано, — может, и отвечу. Но больше я другому рад… да что там рад, я просто горжусь собой. — В первый раз за все время разговора лицо Джоджо оживилось и даже просветлело. — Вот ты вроде рубишь фишку во всяких там философиях, а можешь мне вот так, навскидку, сказать, в чем разница между «универсальными категориями» Сократа и «Идеями» Платона? Хрен там… то есть я хотел сказать: попалась! Ну вот, а Джоджо дурак дураком, но Платона от Сократа за версту отличит. — Джоджо радовался совершенно как ребенок, подловивший взрослого на том, что тот не разгадал простую детскую загадку. — Для не особо продвинутых объясняю: Платон считал, что «идеи» существуют, ну, в натуре существуют в этом мире, чисто витают в воздухе, вне зависимости от того, нужны они человеку или нет, думают про них или забыли на хрен.

Шарлотта кивнула и сказала:

— Очень хорошо, Джоджо. Молодец.

Джоджо снова помрачнел.

— Очень хорошо, да ничего хорошего. Все бы еще ладно, да только этот мозгоклей из «юридического отдела» из головы у меня не выходит. Если честно, бесит это меня, понимаешь? Неужели этому му… ну, этому, вроде следователя, непонятно, что всякая эта ху… фигня с рефератом, который за меня написал Эдам… случилась еще до того, как… раньше, чем я стал въезжать в тему и пытаться нормально учиться. Думаешь, легко мне было? Пришлось все менять — режим, расписание занятий… библиотека вон сколько времени отнимает. А ведь у меня еще и тренировки есть. Ой, блин, знаешь, сколько я из-за этой философии натерпелся! Тренер так просто охре… ну, просто обалдел, когда я сказал ему, что собираюсь записаться на курс про Сократа. Он сначала наорал, а потом стал до меня докапываться по каждому удобному случаю. Тоже мне, нашел мальчика для приколов. Хотя сначала он, наверно, решил, что я сам прикалываюсь. Разве кому-нибудь из спортсменов придет в голову записываться на продвинутый курс по философии. Ну, и пошло — поехало: стал называть меня Сократом, и на тренировках я только и слышал: Сократ, так тебя, — туда… Сократ, эдак тебя, — сюда… Можно подумать, Сократ — это такое ругательство заковыристое. Как будто дебилом меня при всех называл. Тоже мне, нашли клоуна. Но с другой стороны, да пошли они все на… То есть я хотел сказать, что сдаваться не собираюсь. Взялся за Сократа — так добью его. Пошел этот тренер на… Что Сократ сказал? Правильно: человек должен искать в себе «добродетель и мудрость». Въезжаешь? «Добродетель и мудрость». Ну я типа так и стараюсь. Только на халяву так не получится, пахать придется с утра до ночи. И надо же, чтобы как раз в тот момент, когда я решил стать другим человеком, на меня наслали этого копа из-за какого-то гре… долбаного реферата из прошлой жизни. У меня теперь вся жизнь делится на две половины: до Сократа и после Сократа. Для удобства сокращаем: «До Э. С.» и «Э. С.» — до эры Сократа и эра Сократа. — Джоджо понравилась собственная шутка, и он даже позволил себе усмехнуться. — В общем, я, может, и невпопад говорю, сбивчиво, но ты, наверно, въехала, что со мной творится и какая у меня засада приключилась.

В отличие от Джоджо, Шарлотта сидела лицом к залу и видела панораму кафетерия «Мистер Рейон». Очень многие студенты, сидевшие за столиками в тайском секторе, оборачивались в их с Джоджо сторону. Поначалу Шарлотте было от этого не по себе. Но вдруг в какой-то момент она поняла, что для всех этих любителей знаменитостей и любителей посплетничать о знаменитостях такое зрелище — просто лакомый кусок. От нее не убудет, а если подумать хорошенько — даже прибудет. С точки зрения большинства студентов она мгновенно набирала очки и даже переходила в другую «весовую категорию». Как-никак, сам великий вождь «Давайдавай Джоджо» сидел с ней за специально выбранным столиком на двоих в уголке и, подавшись вперед, что-то негромко, но явно серьезно и обстоятельно втолковывал этой… ну да, симпатичной… девчонке. А кто она такая, эта девчонка? Кроме того, даже со стороны наверняка было видно, что эта встреча тет-а-тет куда более важна для Джоджо, чем для его визави (хотя вряд ли хотя бы один из десяти посетителей «Мистера Рейона» знает, что такое тет-а-тет и визави). Что же это за девчонка такая? Шарлотта вдруг поняла, что, сама того не замечая, улыбается.