Горы, моря и гиганты - Альфред Деблин

С. 659. …в глубинной габбровой породе. Магматическая интрузивная основная горная порода. Главными минералами габбро являются плагиоклаз и пироксен, иногда в этой породе также содержатся оливин, ромбический пироксен, роговая обманка и кварц. Цвет — черный или темно-зеленый. Дёблин делал выписки о глубинных породах из «Геологии» Фердинанда Лёвла.

С. 662. …погруженные в сиенитовую породу… Сиенит — магматическая интрузивная горная порода с меньшим, чем у гранита, содержанием кварца; цвет — сероватый или розоватый.

…зелеными кристаллами авгита… См. примеч. к стр. 430–431.

…их окликнули по имени — Кураггару, Тафунду, Ментузи. См. примеч. к стр. 645.

С. 669. Я нарекаю тебя Таушан-Дагом, Заячьей Горой. Это словосочетание и его правильный перевод («заячья гора») встречается в составленном Дёблином списке арабских племен.

С. 671. Я не забыл про боль. И о гигантах мы помним. Повсюду воздвигнуты каменные пирамиды в память о них. <…> Мы ничего не утратили. Мы все это должны сохранить. Свои представления о значении памяти Дёблин изложил еще в диссертации 1905 г. «Нарушения памяти при психозе Корсакова» (которая начинается фразой: «Крепелин называет память самой общей основой всякой духовной деятельности»). Там, в частности, говорится (с. 14 и 22):

В психической сфере возможно присутствие физически-неприсутствующего; память смеется над физическим законом непроницаемости. Такое «застревание» в памяти вообще только и делает возможным накопление опыта; поскольку же органический индивид в любое время может «вернуть в настоящее» то, что уже прошло, свой опыт, — чтобы действовать, ориентируясь на этот опыт, — он, индивид, эмансипируется от настоящего. То есть память делает индивида независимым от непосредственных возбудителей, имеет своим следствием демеханизацию индивида. <…> Поэтому психические явления следует рассматривать как вневременное настоящее.

С. 672. …Великая изначальная власть (die grobe Urmacht). В «Горах морях и гигантах» это понятие упоминается один раз, здесь. В книге «Я над природой» (1928) оно, наряду с понятием «изначальный смысл» (Ursinn) занимает центральное место. В эссе Дёблин пишет об этих «сверхъестественных величинах»: «Но если мир — постоянно и внезапно, сейчас — становится реальным благодаря другой, сверх-могущественной изначальной власти, то мы чувствуем: мы причастны к этой тайне, которая обладает величайшей значимостью; только теперь все вещи обретают центр, особую надежность; существует якорь, и, быть может, мы сами держим в руке привязанный к нему линь» (с. 190–191).

С. 673. …Вязкой протоплазме. Протоплазма — содержимое живой клетки, включая ядро и цитоплазму, а также содержимое многих неклеточных образований в организме. В протоплазме осуществляются все жизненные процессы.

В книге «Море», в главе «Носители жизни», Шлейден описывает плазму как «удивительное жизненное варево»: «Носителем жизни является протоплазма, как называют это живое вещество». В книге «История развития универсума, жизни и человека» Ханса Вольфганга Бема (Штутгарт, 1923) есть глава «Тайна жизни в плазме». В книге Фрица Кана, в главе «Плазма», говорится: «Плазма есть постоянно движущийся химический механизм. Совокупность его движений мы называем жизнью». В книге Дёблина «Наше бытие» (1933) одна из глав называется: «О живой плазме и ее возникновении» (с. 154–158).

И Чернота делит ложе с людьми, прильнула к ним грудью: потому что свет исходит от них. Герой «эпической поэмы» «Манас» (1927) в конце концов, вернувшись с Поля мертвых, из человека превращается в божество — единое для всех людей бессмертное одухотворяющее начало. В самых последних строках дёблиновского эпоса (с. 371)[202]Манас описывается так:

Зов его — рыданьями, плачем прободен,

Расчленен рыданьями его зов.

И снова органно-гулок,

Как рев быка-гаура в подлеске:

«Вы, люди! Вы!

Не опускайтесь!

Не поддавайтесь!

Шива жив!

Вы же сами еще не живы! Нет еще! Пока нет!»

И возлег с ними в храме Шивы,

Потоком любви своей всех объял,

И полетел на пантерах дальше, из Кашмира в Бопал. Калением белым был — Светом,

Ждущим в Доме — кого-то, каждого,

Кто еще не дошел:

Желанный, Возвращающийся опять.

И — до сей поры не померк. Не померк.

Манас — не померк.

А в конце эссе «Эпилог» (1948) Дёблин произносит фразу, которая соединяет два важнейших для «Гор морей и гигантов» мотива: мотив грехопадения (см. примеч. к с. 534, Гиганты, и к с. 559, …человекосамцы и человекосамки) и запечатленный в последней фразе романа мотив духовности=света: «В каждый из наших дней повторяется грехопадение. Тем не менее нашему духу снится и он надеется, что чего-то достигнет — он сам не знает, чего» (VG 146).

В последних строках романа можно также усмотреть аллюзию на Песнь Песней, ибо библейская Суламифь говорит о себе: «Дщери Иерусалимские! черна я, но красива, как шатры Кидарские, как завесы Соломоновы» (1:1). См. также: «Положи меня, как печать, на сердце твое, как перстень, на руку твою, ибо крепка, как смерть, любовь; люта, как преисподняя, ревность; стрелы ее — стрелы огненные; она пламень весьма сильный» (8:6).

При составлении комментариев были частично использованы обширные комментарии Габриэлы Зандер к изданию 2006 г. Составители комментариев пользуются случаем, чтобы выразить госпоже Зандер самую искреннюю благодарность.