Любовь... с двух сторон - Ник Сполдинг

Обгон первый: ехидно улыбаясь, помахала рукой.

Обгон второй: показала мне язык.

Обгон третий: «Прибавь газу, Джейми!»

Обгон четвертый: «Жми давай, тормоз!»

Обгон пятый: «Моя бабушка ездит быстрее!»

Обгон шестой: «Да ты слабак!»

Обгон седьмой: средний палец вверх — мол: «Хрен тебе, обломайся!»

Обгон восьмой: «Только не плачь!»

Обгон девятый: «Вытри сопли, пацан!»

Обгон десятый: «Надень юбку!»

Обгон одиннадцатый: «Тебя зовут Джейми-отстой?»

Обгон двенадцатый: «Я тебя сделала!»

Когда раздался звонок, означавший, что гонка завершена, я уже чувствовал себя абсолютным кастратом, которому впору было нацепить девчоночье платье и парик с двумя хвостиками. Я забился глубже в карт и притих. Лора, напротив, выскочила и начала исполнять причудливый танец победы. То скакала, как пружинный попрыгунчик Зебедей из мультика, то трясла бедрами, одновременно распевая песню о жалком слабаке Джейми Ньютоне. И жалостливо при этом улыбалась. Я молчал. Только смотрел и смотрел.

Я должен был чувствовать себя ужасно: меня унижают, надо мной издеваются, меня ранят в самое сердце. А я таял от восторга, все глубже погружаясь в любовь.

Невероятная девушка! Я ведь ее едва не угробил своими фахитас. А она? Мало того что согласилась снова со мной увидеться, еще и вон что вытворяет, хотя встречались мы с ней всего ничего, и плевать ей на свору скучающих глазеющих распорядителей.

Черт, а как шикарно она ругалась на треке! Никогда еще таких не встречал. Огонь! Стихия!

Дооригинальничался, придурок? Как теперь будешь выпутываться?

Когда мы уже избавились от шлемов и комбинезонов, Лора продолжила экзекуцию. Пока шли к машинам, сочувственным тоном выясняла, как у меня дела со спортом, с нервишками, и даже позволяла себе намеки на интимные проблемы. Я догадался, что девушка отыгрывается за то унижение, которое пережила тогда из-за проклятых лепешек, и даже был рад (отчасти) ее наскокам. И потом, это было так задорно и смешно, что я то и дело хохотал.

— Ну что, Джейми, надо бы тебя как-то утешить, — сказала она, когда мы подошли к машинам, — мы же не хотим, чтобы ты от огорчения врезался в какую-нибудь стену, выехав с парковки. Не хотим ведь?

— Пока ты не очень-то здорово меня утешаешь, женщина.

Лора скорчила гримасу огорчения:

— У-у-у. Маленький Джейми, ему бо-бо. Очень-преочень? — сюсюкающим детским голоском спросила она.

— Прекрати. Сколько можно, Макинтайр!

— Сколько нужно! — подошла, расправив плечи, высокая, стройная — модель, одним словом. — А если не прекращу, что ты можешь со мной сделать? А, Ньюман? — Она уперла руки в боки и выставила грудь вперед: вечная поза неповиновения узурпатору-мужчине.

В тот момент сделать хотелось только одно: немедленно ее поцеловать.

— Ну, берегись, я все-таки нормальный мужчина, хоть и облажался на этом чертовом картинге.

— Правда, что ли? И как же ты намерен это дока…

Я схватил ее в охапку и поцеловал. К моему счастью (и к счастью блогеров, которых я обычно извожу своим нытьем), она ответила на поцелуй.

Парковочная площадка не слишком подходящее место для первых страстных объятий и поцелуев. Когда вокруг не спасительные пышные кусты, а промышленный ландшафт. А в качестве опоры приходится использовать дверцу крохотной машинки, у которой уже и так имеется вмятина на крыле. Тем не менее проведенные рядом с этим увечным крылом минуты я считаю одними из лучших в своей жизни.

— Ну все, все, — прошептала она, чуть откинув голову. — На сегодня достаточно, Джейми.

Джейми разочарованно простонал:

— Я понял, понял я, м-м…

Собственно, иного я и не ждал. Женщины — существа коварные, есть в них что-то от монстров из качественных фильмов ужаса. Монстры не сразу показываются на глаза, они дразнят, они блефуют. Ты уже весь в мурашках, ты едва не выскакиваешь из кресла, но тебя держат на игле напряжения. И потом внезапная развязка: пасть акулы, а в ней актер Роберт Шоу (то есть рыбак Квинт), которого перемалывают кошмарные челюсти. Жутковатое сравнение, но мужчины меня поймут.

— Мне жалко твои брюки, порвешь, — продолжила Лаура, отодвигаясь от меня и от моего набрякшего Торчуна.

— Но ты бы могла их спасти, достаточно только…

— Сейчас же замолчи, — повелела она.

И я повиновался, влюбленный кроткий болван.

— Поеду, надо будет еще час отмокать в ванне. Я вся провоняла бензином.

— А мне нравится. Когда снова увидимся?

— Не знаю даже. Завал работы. Я тебе позвоню.

Лора юркнула в машинку и включила зажигание.

— За рулем ты, конечно, жуткий тормоз, как старики в постели. Но все равно… Вечер был чудесный, Джейми.

— Согласен.

— А целуешься ты гораздо лучше, чем вписываешься в поворот. Скоро увидимся. — Она показала мне язык и скосила глаза. — Слабак!

Выдала все это и рванула прочь, слишком резко, как будто все еще сидела в карте, а не в салоне своего малютки Мятыша. Я смотрел ей вслед с идиотской улыбкой. И долго бы еще млел, если бы на площадке не появился с сигаретой наш сонный распорядитель. Я почувствовал на себе его сверлящий взгляд, полный ненависти.

Ну и вечер! Женщина обогнала меня с огромным отрывом, отделала так, что только перья летели. Другие парни, наверное, были бы в шоке и в ярости. А я… я был счастлив. Как никогда.