Убийцы прошлого - Калеб Карр

— А теперь те же голландцы и англичане бомбят нас, — сказал он удивленно и рассерженно. — Бомбят прекрасные здания, которые сами когда-то и понастроили в нашей стране. Неверные, можно ли представить? И ради чего? Ради тропических лесов? Ради кислорода? Чушь! — Тут он внезапно спохватился. — О, простите меня, и — не желаете ли кофе, неверные? Чаю? Может, сыграем партию? — Мы медленно направились к его игровой дорожке, которую несколько солдат очищали от камней и мусора. — Говорят, американцы — мастера в этом виде спорта, — он указал в сторону телевизора над стойкой бара, — и похоже, что это правда! — На огромном экране несколько американских профессионалов были поглощены боулингом. — У нас есть специальный канал, "Боулинг Чэннел", знаете? Их девиз — 'Боулинг всегда и везде". Конечно, он ловится лишь случайно, потому что противник постоянно глушит… — Едва он произнес эти слова, как экран покрылся снегом помех. Генерал, казалось, вот-вот закричит, но, подавив свой гнев, он лишь грустно вздохнул: — Я понимаю, что мы все на войне, неверные, но я спрашиваю вас — разве это вмешательство не кажется неуместным? Лариса шагнула вперед.

— Если позволите, генерал, думаю, я смогу помочь.

Это вызвало снисходительное хихиканье генерала, и остальные офицеры засмеялись за ним вслед.

— Вы должны простить нас, госпожа неверная, — наконец смог произнести Сайд. — Нас веселит не ваш пол, хотя ваш отец, муж или брат должны корчиться от мук позора, зная, что вы появляетесь на людях в таком виде. Но как может женщина…

Лариса жестом призвала их к молчанию и отвернулась, положив руку на воротник комбинезона и сказав что-то тихо и неразборчиво.

Генерал Сайд кивнул полковнику.

— А. Так она блаженная.

— Блаженная? — повторил Слейтон.

— В глазах Аллаха, — объяснил Тарбелл, кивая и улыбаясь своей улыбочкой. — Генерал решил, что Лариса не в своем уме.

Генерал Сайд пожал плечами.

— Она носит мужскую одежду и говорит сама с собой, доктор Тарбелл. Возможно ли, что я неправ?

— По-видимому, возможно, генерал, — констатировал я, глядя на экран телевизора. — Если вы обратите внимание…

Неожиданно трансляция боулинга возобновилась, вызвав у офицеров вокруг нас восторженные крики и аплодисменты. Я верно предположил, что Лариса попросила Малкольма через один из спутников создать устойчивый сигнал и обеспечить трансляцию канала «Боулинг» (о, как бы я хотел видеть лицо Малкольма при получении такого запроса!) прямо на Куала-Лумпур.

— Мои высокие неверные гости! — экспансивно вскричал Сайд. — Вы, право, слишком добры к нам, слишком добры! Вы завоевали нашу дружбу, пусть вы даже проклятые язычники! Скажите, можем ли мы что-нибудь сделать для вас? Майор Самад говорит, что вы разыскиваете плутоний?

— Вообще-то мы разыскиваем человека, — сказал Тарбелл, доставая страницу со своими записями про Эшкола и его фотографию.

Генерал Сайд был сбит с толку.

— Человека? Не плутоний?

— Человек, которого мы разыскиваем, прибыл за плутонием, — пояснил полковник Слейтон. — Вот почему мы пришли к вам.

В первый момент Сайд выглядел раздосадованным, словно заподозрил нас в чем-то дурном.

— И как его имя?

Тарбелл протянул ему фото и бросил взгляд в свои записи.

— Он использует имя и документы Винсента Гамбона, работника "Врачей без границ".

Как по команде, генерал Сайд и все офицеры сделали от нас шаг назад, и дружеское выражение на их лицах сменилось враждебностью. Сайд положил руку на пистолет, висевший у него на поясе.

— Этот Гамбон — он ваш друг?

— Нет, — быстро ответил я, чувствуя, что это недоразумение может легко стать фатальным. — Он наш враг. Мы ищем его, потому что он похитил у нас нечто чрезвычайной важности.

Лицо Сайда просветлело, и он убрал руку с оружия.

— Ну, в этом случае, — сказал он, — вас заинтересует то, что я покажу.

Генерал кивнул одному из офицеров, и тот повел нас к проходу за стойкой для хранения обуви. Мне послышались приглушенные крики. Офицер распахнул дверь в комнату для переодевания, и за ней обнаружился…

Эшкол. Он сидел, привязанный к тяжелому деревянному стулу, с кляпом во рту, а ноги его ниже колена были плотно примотаны к передним ножкам стула. Под его голыми ступнями на большой скорости вращалась электрическая щетка с металлической щетиной, постепенно сдирая кожу с мяса. Он сдавленно кричал, и из уголков его рта стекали струйки слюны, а безумные глаза широко раскрылись в мучительной агонии.

Когда я вновь посмотрел на генерала Сайда, то больше не видел того ухоженного, изысканного человека, который так очаровал меня минуту назад. Теперь было ясно, чего он боялся, а улыбка на его лице напомнила мне о том, что исламские лидеры много столетий пытали пленников, сдирая кожу со ступней ног.

— Вот он, ваш враг! — гордо провозгласил генерал. — И вам, неверные, без сомнения, будет приятно узнать, что смерть его будет очень медленной!