Расщепление. Беда - Фэй Уэлдон

Командует Анджелика. Ее решимость занять высокоморальную позицию несгибаема. Если по пути домой с работы автоматы, выдающие билеты, оказываются неисправными, она найдет соответствующее должностное лицо и заплатит ему, к вящему его раздражению. Чем больше она обслуживает Брайана Мосса, тем праведнее становится. Указывает на недостачу в суммах на мелкие расходы или на волоконце шпината, застрявшее между его передними зубами; она поднимает брови, если он поздно возвращается с обеденного перерыва. Она настойчиво заговаривает о его жене и детях, даже когда ее голова склоняется к его члену.

Остальные понимают всю неразумность этого, но с Анджеликой, когда она в таком настроении, нет никакого сладу. Она даже не позволяет остальным смеяться. Все чересчур серьезно, она окостеневает в корректности. Водит их за покупками в магазины для бережливых и подписывает все петиции, какие только может, — спасает китов и жертвует тунцами ради дельфинов. Она останавливает незнакомую женщину и долго упрекает ее за меховое манто. Она становится вегетарианкой. Джелли полагает, что контролирует ситуацию она, и тут внезапно возникает Анджелика и пользуется ртом Джелли, чтобы говорить. Это опасно. Их конгломерат способен действовать только при общем согласии.

— Брайан, — как-то утром внезапно для себя говорит Джелли, — вы не хотите, чтобы я поместила объявление в «Таймс» с просьбой сообщить о местонахождении Уны Масгрейв, тещи Тулли Тоффнера?

Она стоит на коленях перед Брайаном Моссом. О том, что Джелли примут в штат, больше ничего не говорится, и все согласились, что ее боссу следует потакать ради сохранения работы. Ее рту потребовался отдых: мышцы заныли от перенапряжения.

— Но зачем? — спросил Брайан растерянно.

— Во имя правды, — уныло ответила Джелли/Анджелика.

Эрекция Брайана Мосс сникла, и Джелли решила не продолжать. Она встала с колен и направилась к своему столу писать объявление. Он насупился и заерзал.

— Но с какой стати ты вообще заботишься об интересах Тулли Тоффнера? — спросил Брайан. — Он же абсолютная мразь.

Ему стало ясно, что переход от секса по временам к нормальным отношениям «начальник — служащая» все больше превращается в проблему. Если интимность затянется, Джелли почувствует себя вправе полностью взять на себя его совесть. А за совестью положено приглядывать женам и выслушивать обвинения в занудностях — но не временным секретаршам.

— Извращенец или нет, — ответила эта секретарша, — но Тулли Тоффнер — ваш клиент, и вы обязаны блюсти его интересы.