Семейная могила - Катарина Масетти

Ну что ж. Вот и все. Пожитки в узелок — и вперед.

Если б неделю назад мне кто-нибудь сказал, что все так выйдет, я бы нипочем не поверила. Это невозможно. Только не Бенни, которого я знаю всю свою жизнь! Он не мог так поступить. Взять и обрюхатить свою бывшую, причем нарочно. Просто потому, что ей так заблагорассудилось. И когда он только успел?

— Но ты же должна была хоть что-то заподозрить! — ныл он. — Меня же несколько вечеров подряд не было дома! В прошлом месяце и на позапрошлой неделе. Со мной же никогда раньше такого не случалось!

Мужикам вечно нужно на кого-то свалить вину. Сами-то они виноваты не бывают.

Такое ощущение, что это чуть ли не я во всем виновата, раз ничего не заметила. Но ведь он же сказал, что едет помочь Бергрену заполнить анкету, а потом на это свое профсоюзное собрание, или что уж он там наплел. К тому же пару раз я вообще по вечерам ходила на бухгалтерские курсы, а в такие дни мы и вовсе не видимся.

Да если б и промелькнула у меня мысль: «Странно, что-то Бенни уже несколько вечеров подряд дома не бывает», мне бы и в голову не пришло продолжить: «А, стругает небось ребенка какой-нибудь своей бывшей!»

Так что это стало для меня, мягко говоря, неожиданностью. Он мне все выложил в тот суматошный вечер, когда задержался молоковоз и мне пришлось вытаскивать трактором машину господина Нордеуса. Помню, у меня тогда было хорошее настроение: во-первых, я самостоятельно справилась с трактором, а ведь я не так давно села за руль, есть чем гордиться. А во-вторых, Нордеус дал мне парочку отличных советов: оказывается, можно сослаться на параграф номер три, что на обратной стороне анкеты. Так бы я и сделала, если б Бенни мне тогда все не рассказал. А теперь пускай сам разбирается, и плевать я хотела, что ему придется возвращать дотацию да еще и штраф платить. Мне-то какое дело?

Вот сейчас упакую свой чемоданчик и попрошу Марит, мою квартиросъемщицу, освободить квартиру. Думаю, вернуться на полную ставку проблем не будет, в больнице всегда люди нужны.

Я окидываю взглядом кухню. Возьму-ка я, пожалуй, с собой занавески — не то чтобы они мне были очень нужны в крохотной кухне моей съемной двушки, но не для Креветки же я дом обустраивала! Если, конечно, она вообще сюда переедет или заметит какие-то там занавески. Бенни вон сколько раз жаловался, какая она непрактичная, ничего толком делать не умеет.

Вот и сегодня завел ту же песню: «Куда ей до тебя, Анита! От нее помощи не жди!»

Так на кой черт тогда она тебе сдалась?! — хотелось закричать мне. Чего ж ты ей ребенка-то заделал? Думаешь, я детей не хочу, что ли?

Но он только плакался и нудил про то, какая я хорошая и как я ему помогла, мол, даже головную боль как рукой сняло… Но ведь она так хотела ребенка, она и растить его не просила, сама бы справилась, не мог же он этого допустить. Понятное дело, он должен отвечать за своего ребенка, быть рядом…

Порядочный Бенни, сама ответственность — и такая благородная Креветка, ничего от него не требует… Тьфу, блевать от них хочется! А за меня ты, Бенни, не отвечаешь, после того как чуть ли не год морочил мне голову, пока я тут на тебя пахала, холила тебя и лелеяла? И как же вышло, что мне теперь приходится съезжать, раз твоя Креветка «ничего не требует»?

А что, если я возьму и упрусь рогом? Скажу: что ж, можешь, конечно, содержать своего ребенка, но я тоже беременна, поэтому будет удобнее, если останусь я. Я так и так здесь живу, да и по хозяйству могу помочь, сам знаешь. Так что раз ты у нас такой ответственный, то уж и за моего ответь, ей-то ты ничего не должен? А потом сделаю вид, что у меня выкидыш, — или и в самом деле брошу принимать противозачаточные таблетки. Он ведь и до десяти сосчитать толком не умеет, у него и пальцев-то столько нет, ну а если что и заподозрит, так дело уже сделано.

Я все равно собиралась завязывать с таблетками, думала, мы и сами хотим ребенка. Общего.

Эх, да что там, только себя обманываю! Ко мне-то он никогда не относился так, как к этой Креветке. Я ему для другого была нужна.

Чертов Бенни! Хоть бы его в налоговой ободрали как липку! Хоть бы его в тюрьму упекли за мошенничество!