Крыси-мыси. История о похищенных жизнях - Елена Клишина

Но он, конечно, её не отпустил. Тётка не сопротивлялась, рыдала только в голос, но недолго. На хрена он вообще с ней связался? Толстая пачка денег, завёрнутая в газету, лежала в руках, но по поводу неё не было вообще никаких эмоций. Блин, ну сказал бы ей, где бухгалтерия, и шлёпала бы она туда! Надо было абитуриентку какую-нибудь высматривать, без родителей, без парня. Они сейчас вон какие все раскованные! И не пудрить им мозги с деньгами, которых у них, скорее всего, нет, а сразу предлагать решить проблемы за перепихон. Если уж с умудрённой жизнью, собаку съевшей на всяких уловках школьных оболтусов бабой сработало, то уже с дурой семнадцатилетней точно должно было проканать! Но теперь-то всё, училку хватятся, станут искать. И найдут! Найдут! Он прикопал тело кое-как, сел в машину и вырулил на трассу. Это он удачно придумал, чтобы ехать в сторону дома: не надо хотя бы в город возвращаться. Между городом и его селом – несколько десятков километров, и всё поля, поля, сенокосы. Какие-то земли засеяны, какие-то заброшены, в этом бурьяне они её сто лет ещё не найдут.

Глава 8

2023 год

Недалеко от остановки я видела магазинчик – нужно зайти туда, купить бутылку воды. Когда вышла, возле магазина уже болтался какой-то мальчишка. Увидев меня, подошёл ближе.

– Это, – начал он, – десять рублей на чипсы не хватает. Добавьте, пожалуйста.

Интонация просящая, но морда хитрая, взгляд жёсткий, оценивающий. Знаю таких, в каждой школе эти ребята есть наверняка. Думаю, если его тряхануть, у него в карманах не только на чипсы наберётся. Я хотела его уже обогнуть, но появилась мысль получше.

– А ты местный? – спросила я.

– Местный, – ответил пацан, прищурив глаза.

– Дом нового русского – есть такой в посёлке?

– Ну есть, – сказал пацан, – с какой целью интересуешься?

– Что про него знаешь?

– Ну, так…

– Даю полтинник, – я достала из кармана пятьдесят рублей и стала держать на виду между двумя пальцами, а руки сложила на груди. – Как пройти, расскажешь?

– Да там не живёт никто. Говорят, что его построили, но так никто и не вселился, потому что хозяина застрелили где-то в городе. Никто не купил, потому что дорого. А сейчас он уже… ну, заброшка практически.

– Ходите туда? – продолжала выпытывать я. – Ну там пивас, сижки, чё поинтереснее…

– Не, ты чё! – возмутился пацан.

– Не бойся, я не инспектор ПДН, – успокоила его я.

– Ну, так. Стрёмно там. Разваливается всё. Кому охота кирпичом по башке получить, – пацан как-то слегка замялся.

– Да ладно, кого это когда останавливало… Выкладывай давай, чё там, – я поводила полтинником перед его носом. – Добавлю. Было там чего?

– Я не знаю, – искренне признался пацан. – Но мы туда новеньких водим, жутики словить.

– Жутики словить? – удивилась я. – Это ещё что такое? Какая-то дурь новая?

– Не, какая дурь. Реально жутики. Даже ночи ждать не надо. Приводим кого-нибудь из дачных лохов, они тут каждое лето новые появляются. На спор, что он там два часа не просидит. Никто не высиживает, все выскакивают с криками. Мы спрашиваем: видел чё, слышал? Нет, ни фига. Просто страшно становится, и всё. Говорят, что уши закладывает, так тихо там, дышать трудно становится, как будто кто руку на горло положил и душит. Максимум крыса пробежать может.

– Крыса? – спросила я брезгливо, аж всю передёрнуло от отвращения.

– Ну да, крыса. Мы ж в деревне живём, тут все вокруг держат курей, кроликов, хрюканов. Крысы со двора во двор ходят, где пожрать можно в курятнике или в свинарнике.

– Понятно. А как дом выглядит, как пройти? – я достала из кармана второй полтинник.

– Идёшь туда прямо, улицы через четыре сверни вправо, до конца улицы и немного на пригорок. Отсюда если смотреть, его башенку самую высокую видно.

– Башенку?

– Ну, он типа на за́мок похож: из красного кирпича, башенки, балкончики. Забор тоже такой: столбики кирпичные, между ними решётки кованые. Тогда же все с какими-то понтами дома пытались строить. Окна все целые. Мы бить пытались – или недолёт, или промазал, или на излёте отскочило. Его сперва охраняли, пока продать пытались, потом перестали.

– И почему же его тогда не разобрали? – спросила я.

– А фиг знает, может, призрака нового русского боятся, – пожал плечами пацан.

– А что, его кто-то видел?

– Не-а. Точно нет. Ладно, деньги давай, вон твоя маршрутка идёт. Если ещё добавишь, я тебе фотку скину. Только быстро, маршрутка пять минут стоит.

Пацан скинул мне фотку дома, я отдала ему деньги. В принципе, сто пятьдесят рублей – совсем недорого за эту информацию, правда, пока не знаю, насколько ценную.

Я уселась на свободное место, открыла фотку, стала рассматривать. Ну-у-у, не сказать, чтобы это место выглядело прямо уж жутко. Заброшено, не ухожено – да, но ничего страшного. Наверное, это и сейчас во всём посёлке самый крутой дом.

Маршрутка уже отошла от остановки, но вдруг притормозила, и водитель снова открыл двери, вошла какая-то женщина, а за ней на бегу ввалились с воплями две девчонки, светленькая и тёмненькая.

– Спасибо! – крикнула тёмненькая водителю, и обе уселись от меня через проход на двойное сиденье.

Не люблю таких. Треплются чересчур громко – специально, чтобы все слышали. Типа, смотрите все на нас, нам пофиг, мы крутые. Эти обсуждали свои планы на предстоящий вечер.

– В натуре! – говорила брюнетка. – Круто будет! Жалко, бассейн ещё не доставали.

– Крис, да ладно, какой бассейн, ночью холодно же ещё, – отвечала блондинка.

– Бли-ин. Ладно! Тогда – костёр! Пожарим маршмеллоу, – брюнетка так радовалась предстоящей вечеринке, что говорила очень оживлённо, махала во все стороны руками. На одном пальце у неё было тоненькое золотое колечко, она крутила его, роняла, поднимала, надевала, перекидывала его с пальца на палец, даже надевала на кончик носа – дурачилась, короче.

«Потеряет же», – подумала я.

– Ах-ах-ха! – заливалась смехом брюнетка. – Ой! Стойте! Подождите! Мы выходим! – закричала она водителю. Схватила блондинку за руку и потащила её к выходу, маршрутка остановилась, и они вышли.

Вот заполошные. Ну, остаток пути можно будет ехать в тишине. Я посмотрела по сторонам, в салоне ехали несколько пожилых женщин и пара мужичков. Тётки были явно из тех, за кем не заржавеет сделать кому-нибудь замечание. Есть такие, мимо которых нужно ходить не дыша, иначе сразу начинают стыдить и позорить: место не уступила, деньги передай – рука не отвалится, рюкзак сними – он людям по мордам бьёт и т. д. Эти две девицы