Пенсия для киллера - Гу Бёнмо

остались только они с Рю. Но это не назовешь настоящей семьей, хотя она во всем полагалась на Рю, заменившего ей весь мир. Чувства, которые она к нему испытывала, представляли собой тугой клубок одержимости и любви. И если кто-нибудь возразил бы, что они не связаны узами кровного родства, она напомнила бы о ребенке, которого носила девять с половиной месяцев и отдала на усыновление, едва у него отвалилась пуповина.

У нее еще шли кровяные выделения и от мастита болела грудь, а она, вцепившись в руль, уже мчалась убивать очередную цель. Когти ни с кем не делила свою жизнь — хотя назвать это жизнью сложно, скорее, это было механическое существование — и не мечтала о маленьких ежедневных радостях и печалях.

Когда снимок ее новорожденного ребенка выцвел настолько, что черты личика уже не удавалось различить, Когти сожгла фотографию в печке. Наблюдая, как бумага съеживается и превращается в пепел, она поняла, что не испытывает никакого сожаления. Да и раньше, заставляя себя иногда смотреть на снимок, она лишь старалась вызвать чувство вины, грусть и тоску, которые должна переживать биологическая мать.

Но теперь, увидев в глазах незнакомки пустоту, Когти внезапно посочувствовала ей, осознав, каково это — лишиться своей кровинки. Что это, как не доказательство старения и деградации?

Объект заказа, будучи управляющим среднего уровня, пользовался некоторым авторитетом. Судя по тому, что парень жил в таунхаусе, он явно был не последним человеком в синдикате. Утро только начиналось; здание отеля для туристов, где располагался его ночной клуб, было погружено в тишину. В сотне метров от отеля стояло еще одно здание без вывесок, там обитал обслуживающий персонал. Таунхаус находился в километре оттуда.

Попивая медовый чай из бумажного стаканчика, Когти вела наблюдение из круглосуточного минимаркета, расположенного напротив таунхауса. Она беспокоилась: уже третий день ей не удавалось установить график перемещений объекта. Она собиралась нанести удар до начала его рабочего дня, чтобы не оставлять лишних следов, но парень так и не появился. Возможно, уехал в продолжительную командировку. По информации агентства, он жил вместе с младшими родственниками.

Поначалу криминальный босс, к которому они обратились, настаивал, что они сами во всем разберутся согласно своим внутренним правилам. Но когда Сон напомнил ему о серьезном долге перед отцом, босс в конечном итоге одобрил план агентства. С единственным условием: что младшим родственникам объекта не придется присутствовать при его гибели.

Босс сообщил Сону, что никто в синдикате не будет знать о готовящейся операции и ни на какую помощь рассчитывать не следует. В случае нападения в офисе синдиката будет оказано сопротивление, поэтому босс предупредил: если что-то пойдет не так, ответка будет двойной. Дома тоже нельзя: там находятся младшие родственники. Оставалось только напасть из засады.

Постоянно перемещаясь с места на место, Когти вела наблюдение за таунхаусом через улицу с двумя полосами движения. Однако объект все не появлялся. Может, его предупредили? Прошло три дня, и клиентка уже начала названивать в агентство, требуя отчета. При самом плохом раскладе Когти решила переодеться в курьера и завершить дело на глазах у родственников.

Работник магазина уже наверняка посматривал в ее сторону: бабуля купила стаканчик медового чая и сидит, убивая время и посматривая в окно. Ничего хорошего в том, чтобы возбуждать любопытные взгляды, не было. Продавец мог задаться вопросом, что старушка делает тут в такую рань. Может, сунула что-нибудь в карман? Камеры наблюдения не слишком хорошо показывают происходящее в винном отделе. И тогда продавец точно запомнит ее.

Она подняла голову и увидела, как из переулка рядом с таунхаусом вышел мужчина лет тридцати.

Это был он, и Когти покинула минимаркет.

Волосы у парня были грязные и растрепанные, он был одет в простой спортивный костюм, но она его узнала. Не выпуская из одной руки стаканчик, Когти опустила другую в карман и нащупала складной нож. Потом не спеша набрала темп. Объект перешел улицу ей навстречу. Похоже, у него кончились сигареты. Они оба находились недостаточно далеко от минимаркета, и Когти пропустила объект мимо себя. Парень одет не на выход и, скорее всего, купив сигареты, направится обратно домой.

Если удастся, она сделает свое дело внутри здания, там меньше свидетелей. По-быстрому, на лестнице, пока он будет подниматься на третий этаж. Когти залпом допила чай и, скомкав стаканчик, сунула его в карман.

Объект вышел из минимаркета с парой пачек сигарет и несколькими банками энергетического напитка, которые побрякивали в пакете. Засунув руки в карманы, он шел неуверенной походкой человека, страдающего от похмелья. Когти следовала за ним на некотором расстоянии. Парень пересек обе полосы тихой улицы, едва глянув по сторонам, чтобы заметить приближающуюся машину. И ровно в тот момент, когда Когти собралась пуститься за ним, из ниоткуда возник незнакомый старик с тележкой, наполненной вторсырьем, и налетел прямо на ее цель.

Когти была вынуждена замедлиться. Не тележка и не сам собиратель вторсырья, а неустойчивая пирамидка из коробок коснулась плеча объекта, и тот инстинктивно оттолкнул ее от себя, огрызнувшись: «Какого черта…»

Старый резиновый ремешок, которым был обмотан мусор, коробки и контейнеры для стаканчиков, лопнул, и барахло рассыпалось в разные стороны.

Не обратив внимания на старика, объект отвернулся и пошел прочь. Старик не смог удержать тележку, и та опрокинулась. И теперь он пытался вернуть ее в вертикальное положение, одновременно подбирая свой хлам.

Машины вокруг загудели. Тележка и ее содержимое заняли по полполосы с каждой стороны улицы. Мужчина на «пежо» опустил стекло и принялся материться. Ехавший навстречу «бентли» едва успел со скрежетом затормозить. Сидевшая за рулем женщина с нескрываемым раздражением, но молча дожидалась, когда все разрешится само собой.

Похоже, старику было не привыкать огребать в подобных ситуациях, и он спокойно продолжил собирать рассыпавшийся мусор и укладывать обратно на тележку один предмет за другим, невозмутимо копаясь посреди дороги и не обращая внимания на крики и сигналы. Он складывал коробки, а они снова соскальзывали на землю. По всему было видно, что старик в конечном итоге справится сам, но его замедленные движения вызывали нарастающий гнев водителей. Поэтому Когти быстро подхватила несколько коробок и отнесла их на тротуар. Мусора оказалось так много, что ей пришлось возвращаться с десяток раз.

— Тащите сюда свою тележку. Быстро.

Сдавшись, старик мусорщик откатил тележку на край дороги, и машины начали движение прямо по валяющимся на асфальте коробкам. Когти снова выскочила на середину улицы и собрала оставшиеся предметы, приостановив поток.

Наконец, когда последняя газета была убрана с дорожного полотна, автомобили