Тень инквизиции - Максим Безликий

Инесса посмотрела на него. В ее глазах не было ни мольбы, ни страха.

– Я не виновата, – сказала она. – Я не колдунья.

Ефим вздохнул. Он знал, что она не изменит своего решения.

– Хорошо, – сказал он. – Тогда пусть будет так.

Он отошел от нее и махнул рукой.

Один из мужиков поднес факел к костру. Ветки вспыхнули мгновенно. Пламя быстро разгоралось, охватывая костер целиком.

Инесса смотрела на огонь, словно завороженная. Ее лицо оставалось спокойным и невозмутимым.

Толпа затихла. Все ждали, что произойдет дальше.

Пламя поднималось все выше и выше. Жар становился нестерпимым. Инесса начала задыхаться от дыма.

Она закрыла глаза. Она вспомнила свою жизнь. Вспомнила детство, лес, травы, лица людей, которым она помогала. Она ни о чем не жалела.

Она открыла глаза. Она увидела перед собой лица людей. В их глазах она увидела страх и ненависть. Но она увидела и жалость.

Она улыбнулась.

И в этот момент огонь охватил ее целиком.

Толпа в ужасе отшатнулась. Люди закричали, заплакали. Некоторые упали на землю, закрывая лица руками.

Отец Павел закрыл глаза и начал молиться. Он молился за Инессу, за деревню, за весь мир.

Ефим стоял неподвижно, словно каменный. Он смотрел на костер, не отрывая взгляда. Он не чувствовал ни страха, ни жалости. Он чувствовал только пустоту.

Костер горел долго. Пламя поднималось высоко в небо, разнося пепел по всей округе.

Когда огонь погас, от Инессы осталась лишь кучка пепла и обгорелые кости.

Ефим подошел к пепелищу. Он взял горсть пепла и разжал пальцы. Пепел развеялся по ветру.

Он посмотрел на толпу. Люди стояли молча, с мрачными лицами.

– Все кончено, – сказал Ефим. – Колдунья уничтожена. Мы можем жить дальше спокойно.

Но никто не ответил ему. Люди молча расходились по домам.

В деревне воцарилась тишина. Но это была не обычная тишина. Это была тишина, наполненная страхом и тревогой.

Люди чувствовали, что что-то изменилось. Что-то сломалось. Что-то умерло.

И они знали, что эта тишина никогда не будет нарушена.

А в это время Марфа сидела в своей избе, прижимая ребенка к груди. Она плакала. Она плакала по Инессе, по деревне, по всему миру.

Она знала, что ничего не может изменить. Она знала, что зло победило.

Но она не теряла надежды. Она верила, что когда-нибудь добро победит.

И она будет ждать этого дня.

…

В тот же день, после казни, Ефим собрал мужиков в избе. Он чувствовал необходимость обсудить произошедшее, развеять витавшее в воздухе напряжение.

– Ну что, мужики? – начал он, обводя всех взглядом. – Как думаете, правильно мы поступили?

В избе повисла тишина. Никто не решался заговорить первым.

– Говорите же! – повысил голос Ефим. – Чего молчите? Или сомневаетесь в моем решении?

– Да нет, Ефим, – ответил Степан. – Никто не сомневается. Просто… как-то все это тяжело.

– Тяжело? – усмехнулся Ефим. – А ты думал, будет легко? Думал, ведьм сжигают каждый день?

– Да дело не в этом, – попытался объяснить Степан. – Просто… жалко ее.

– Жалко? – переспросил Ефим. – Тебе жалко колдунью, которая нас всех извести хотела?

– Да она же ничего плохого не сделала! – воскликнул Степан. – Просто травы знала, лечила людей.

– А ты откуда знаешь, что она ничего плохого не сделала? – возразил Ефим. – Ты что, в ее душу заглядывал?

– Да не надо в душу заглядывать! – ответил Степан. – Просто видно было, что она добрая.

– Видно было? – усмехнулся Ефим. – А ты знаешь, сколько волков в овечьей шкуре ходит?

– Да ну ее, Ефим, – махнул рукой Митрофан. – Все равно ничего не изменишь. Сожгли и сожгли.

– Вот именно! – поддержал Ефим. – Сожгли и забыли. Надо жить дальше.

– Легко сказать, – пробормотал Степан.

– А что ты предлагаешь? – спросил Ефим. – Плакать по ней?

– Да нет, не плакать, – ответил Степан. – Просто… надо как-то это пережить.

– Пережить? – усмехнулся Ефим. – А что тут переживать? Мы сделали то, что должны были сделать. Мы защитили свою деревню от зла.

– Может, и так, – ответил Степан. – Но все равно как-то не по себе.

– Не по себе? – переспросил Ефим. – А чего тебе не по себе?

– Да не знаю, – ответил Степан. – Просто… чувствую, что что-то не так.

– Не так? – усмехнулся Ефим. – А что может быть не так? Мы сожгли колдунью, и теперь все будет хорошо.

– Надеюсь, что так, – ответил Степан.

– Так и будет! – заверил Ефим. – Я тебе говорю.

Он обвел всех взглядом.

– Ну что, мужики? – спросил он. – Кто со мной? Кто верит, что мы сделали правильный выбор?

Все молчали.

– Что молчите? – повысил голос Ефим. – Или не верите мне?

– Верим, Ефим, – ответил Степан. – Верим.

– Вот и хорошо! – сказал Ефим. – Тогда давайте забудем об этом и будем жить дальше.

Он достал из погреба бутылку водки и поставил ее на стол.

– Выпьем за наше здоровье! – предложил он.

Мужики неохотно взяли стаканы.

– За здоровье! – пробормотали они.

Ефим выпил залпом. Водка обожгла ему горло, но он не поморщился. Он чувствовал, что ему нужно забыть этот день.

Он посмотрел на мужиков. Они пили молча, с мрачными лицами.

Он знал, что они не забудут этот день. Он знал, что он изменил их навсегда.

Но он надеялся, что они смогут жить дальше. Он надеялся, что они смогут забыть о том, что произошло.

Он надеялся, что он сделал правильный выбор.

…

Отец Павел после казни Инессы заперся в церкви. Он молился. Он молился за Инессу, за деревню, за весь мир.

Он не мог понять, как такое могло произойти. Как люди могли быть такими жестокими? Как они могли поверить в ложь?

Он знал, что Инесса не была колдуньей. Он знал, что она была доброй и отзывчивой женщиной. Он знал, что она помогала людям, чем могла.

Он не понимал, почему они ее убили.

Он молился, чтобы Бог простил их. Он молился, чтобы Бог простил Инессу.

Он молился, чтобы Бог дал ему силы пережить это.

Он молился, чтобы Бог дал ему мудрость, чтобы помочь людям.

Он молился, чтобы Бог дал ему надежду.

Он знал, что ему предстоит еще много работы. Он знал, что ему нужно будет залечить раны, нанесенные этим днем. Он знал, что ему нужно будет вернуть людям веру в добро.

Он был готов к этому. Он знал, что это его долг.

Он молился до поздней ночи. Он не мог уснуть. Он видел перед собой лицо Инессы. Он слышал ее голос.

Он знал, что она никогда не покинет его.

Он знал, что она будет жить в его сердце вечно.

И он будет помнить ее всегда.

– Прости меня, Инесса, –