Город падших ангелов - Дэниел Депп

— О боже! — воскликнула Энни. — Не говори так. Обещай, что больше так не скажешь. А то мы все останемся без работы на веки вечные. Или вообще в ящик сыграем. Таких людей злить нельзя.

В дверь постучали. Вошел Хурадо, улыбающийся, как Берт Ланкастер.[64]

— Привет!

— У нас проблема, — сказала ему Энни.

— Никаких проблем у нас нет, — перебил ее Бобби.

— В чем дело? — спросил Хурадо.

— Нельзя ли отложить встречу с человеком из профсоюза? — продолжила Энни. — Сегодня очень напряженный день. Говорят, сэр Иэн слегка подшофе.

— Ничего подобного, — резко остановил ее Хурадо. — Я только что с ним беседовал.

— Он вдрызг пьян, — вставил Бобби.

— А вот этого нам совсем не надо, — заметил Хурадо Бобби. — Будешь болтать такое, налетят адвокаты, обвинят в клевете. Это явный навет.

— Вы поручитесь? — уточнил Бобби.

— Так отложим? — настаивала Энни.

— Нет. Он уже на площадке.

— А почему меня никто не спросил? — возмутился Бобби.

— В этом нет нужды, — разозлился Хурадо.

— Фрэнк… — залепетала Энни.

— Значит, так. Не у него одного день напряженный. Я тоже устал. Надо это сделать — и точка.

— Хрен вам, — огрызнулся Бобби.

— Посоветуй ему перечитать контракт, — сказал Хурадо Энни.

— А где это в моем гребаном контракте сказано, что я должен плясать на проволоке, когда вам это в голову взбредет?

— Посоветуй ему, — повторил Хурадо, потом вдруг обвел комнату взглядом. — Почему здесь эти люди? Они нам ни к чему. Этот вот зачем тут? — Он кивнул на Шпандау.

— Затем, что я так хочу, — ответил Бобби. — И он останется. Может, я его попрошу взгреть вас как следует.

— А этот? — Хурадо кивнул на Джинджера.

— Похоже, удалиться придется мне, — беззаботно отозвался тот.

— Нет уж. Мне нужны свидетели, — заявил Бобби.

— Бобби, это нам не очень поможет, — заметила Энни.

— Поможет? Я не собираюсь нам помогать. Я пытаюсь добиться уважения.

— О господи, — вздохнул Хурадо. — Ну скажи ему, Энни.

— Это записано в твоем контракте.

— Брехня.

— В пункте «Реклама и активная поддержка фильма». Я знала, что ты кипятком изойдешь, вот и показала его Роберту, чтобы он оценил. И Роберт сказал, что не стоит из-за этого биться. И ведь правда не стоит.

— Ты вообще на чьей стороне? — напустился на нее Бобби.

— На твоей, лапуля, на твоей. Но так обстоят дела.

— Минут через пять, договорились? — вставил Хурадо. — Я их к вам отправлю.

— Когда девчонка войдет, я разденусь догола, — пообещал Бобби. — И буду размахивать членом перед ее мордой. Клянусь!

— Хорошо, — согласился Хурадо. — Отлично. Через пять минут. Ценю ваше сотрудничество.

— Оцени вот это, — сказал Бобби, схватил себя за ширинку и потряс ею.

— Думаю, все прошло неплохо, — подытожила Энни, когда Хурадо ушел.

Бобби поднялся и объявил на манер оратора: —Я намерен пойти и капитально просраться. Коли мне повезет, к их приходу здесь будет благоухать, как в жопе у верблюда. Бобби заперся в туалете. Энни взглянула на Шпандау.

Вы это все фиксируете? — спросила она, вымучивая сарказм. — Вы ведь подписали договор о неразглашении, да? Все, что здесь происходит, не должно выйти за эти стены.

— Желаете проверить мои рекомендации? — спросил Шпандау. — Я не впервые этим занимаюсь. Ничего нового для меня здесь нет.

— Я просто намекаю: если хоть слово, одно слово, станет известно, вас похоронят в могиле для бездомных.

— Вам с Хурадо надо сменить репертуар.

— Вы с Бобби что-то подозрительно близко сошлись, нежданно-негаданно.

— Я вроде как его телохранитель. Эта профессия подразумевает некоторую близость.

— А на кой черт ему потребовался телохранитель, хотела бы я знать. Особенно — вы. Уверены, что вы не пытаетесь тут свить себе гнездышко?

— Вам могло так показаться.

— Это как понимать?

— Так, что я не обязан ничего вам объяснять. А если бы объяснил, вероятность того, что вы меня поймете, стремится к нулю. За пределами Голливуда есть целый мир, мадам. И не всем на этой планете управляют шакалы. По крайней мере, пока. Хотите избавиться от меня — поговорите с Бобби. Ему решать. А до тех пор — прочь с дороги. Как я уже сказал, с меня хватит вашего словесного поноса.

Энни холодно улыбнулась, подошла к туалету и постучала.

— Я ухолсу, пупсик. Я тебе тут не нужна.

— Да, да, — устало отозвался Бобби из-за двери.

Энни прошествовала мимо Шпандау и удалилась. Через минуту послышался шум воды. Вышел Бобби.

— Ну, вы тут с ней залюбились? — спросил он.

— Еще как.

В дверь снова постучали. Хурадо вернулся с гостями. Он заглянул в трейлер.

— Позвольте взойти на борт?

Бобби опять схватился за ширинку и потряс ею.

— Осторожно, ступенька! — бросил Хурадо через плечо. — Сейчас вы увидите, в каком гламуре живут звезды, ха-ха!

Хурадо вошел в сопровождении девочки лет тринадцати и ее отца. Папаша растянул улыбку от уха до уха. А девочка была на грани обморока от волнения.

— Бобби, это господин Уоллер. И его дочь Триша.

Бобби приветливо улыбнулся.

— Приятно познакомиться, Триша.

— Ой… Господи…

Господин Уоллер пожал Бобби руку.

— Рад знакомству с вами, господин Дай. Моя дочурка ваша поклонница. Нам всем нравятся ваши фильмы, и мне, и жене моей.

— Спасибо.

— Ой, господи, — бормотала девочка.

— Как жизнь, Триша?

— Не могу поверить, что это вы.

— Да, это я. Тебя никто не обижал? По съемочной площадке поводили, все показали?

— Я и раньше бывала на съемочных площадках. Они такие большие.

— Но главное ведь то, что на экран попадает, правда?

— А вы не такой высокий, как я думала.

— А ты Тиффани Портер видела? — спросил Бобби. — Она тоже в этом фильме снимается. И сам сэр Иэн Уэйтли. Представляешь! Ну он-то старый уже. Похож на мою бабушку.

— А хочешь фото с автографом? — предложил Бобби. — Где-то у меня тут была фотография.