Дом шепота - С. Хеберт

Чесму замедлил темп, тяжело дыша, пот покрывал наши тела. Он отпустил мою шею, чтобы обхватить мое лицо, наклонился и поцеловал меня. Мои ноги крепче обхватили его талию, притягивая его обратно к себе, когда он поднял меня и понес к кровати.

Он осторожно опустил меня, перекатываясь, пока не оказался надо мной. Он нежно убрал мои ноги и позволил им отдохнуть на кровати. Они дрожали и болели после всего. Чесму мог видеть, как мое тело вздрагивало, улыбаясь, когда он медленно выходил из меня. Я застонала, дернувшись, когда он покинул мое тело.

— Не волнуйся, Каспер, — он снова поцеловал меня, его губы оставались близко к моим, — у нас впереди вся оставшаяся жизнь, чтобы поглощать друг друга.

Услышав, что он все еще хочет меня — ни много ни мало, — мое сердце расцвело по-новому.

— Останься со мной, — я тихо умоляла. То, что Чесму заставлял меня чувствовать, я не хотела, чтобы это уходило. Никогда.

Чесму гладил меня по лицу, перебирала волосы.

— В этом мире нет ни единой силы, которая могла бы удержать меня вдали от тебя. Ты моя.

И ты мой.

Чесму остался со мной, лежа в моей постели, пока мы обменивались сладкими поцелуями и разговаривали. Время пролетело слишком быстро, небо начало темнеть. Я щелкнула пальцами, зажигая несколько свечей по комнате в фиолетовом свете.

Чесму ухмыльнулся, целуя меня в лоб, пока я лежала, растянувшись поперек его обнаженного тела.

— Не собираюсь лгать, это, — он обвел рукой комнату, — весьма полезно. — Я улыбнулась в ответ, подняв указательный и средний палец вверх, когда два одиночных фиолетовых пламени вырвались из кончиков моих пальцев.

— Я помню, как стыдилась своей магии. — Чесму изучал мое лицо, пока я смотрела в пламя своей силы. — В Бедвилле не так много ведьмаков. Двиммеров, да, но не ведьмаков. На большинство из нас охотятся за владение темной магией. Магия, с которой мы родились и о которой не просили. — Я потерла большой палец о большой, посылая в воздух маленькие искорки. Магия напоминала крошечные созвездия, когда они парили над нами, создавая наше собственное ночное небо. — Видишь ли, — я посмотрела на Чесму, пока он наблюдал за мной, — Иные любят обвинять мир в вещах, которых они не знают. Боятся того, что отличается от них. — Моя ладонь раскрылась, и появилось пламя побольше. — О ведьмовской магии известно не так много, поэтому нас во многом обвиняют; они наказывают нас за то, что выходит из-под нашего контроля. Лично им нравится выслеживать нас и сжигать на кострах. — У меня потемнело в глазах. — Другим нравится наблюдать, как огонь меняет цвет, когда наша магия перетекает в пламя, стирая нас с лица земли. Они улыбаются и таращатся, как будто все это было зрелищем, а не резней. Моя магия росла, разгораясь ярче благодаря отвратительной практике сжигания ведьмаков.

Чесму протянул руку вверх, его пальцы двигались внутри моей магии, не обращая на это внимания.

— Так вот почему Чепи спасла тебя?

— Мадам Чепи не знала о моей магии до тех пор, пока я не посвятила себя ей. Она знала, что я обладаю какой-то формой магии, — я указала на свои светящиеся глаза, — но только позже она обнаружила, что это была темная магия. Но как только она это сделала, от использования этого было никуда не деться. — Моя сила успокоилась, сформировав больше звезд, когда они поплыли к пурпурному небу, все еще сияющему над нами.

Рука Чесму переплелась с моей, когда моя магия превратилась в сияние.

— Если Чепи приняла тебя, то это должно означать, что ты была одна. Что случилось с твоей семьей?

Я положила голову ему на грудь, и мы оба смотрели, как ярко горят звезды над нами.

— Моя мать была ведьмой. — Рука Чесму мягко скользила по моей спине, пока я говорила. — Горожане выдали ее, когда я была ребенком. Мой отец причинил ей боль, что он делал довольно часто, и в конце концов с нее было достаточно. — Я замолчала, вспомнив травму своего детства. — Она убила его своей магией. — Это утверждение сорвалось с моих алых губ. Я повернула голову, мои глаза встретились с Чесму. — Прямо передо мной. Я помню, как он упал к моим ногам, смотрел в мои глаза, когда его жизнь угасала. Моя мать знала, что они сделают, когда узнают, и больше заботилась о моем благополучии, чем о своем собственном. Она тайком вывела меня из нашего дома, когда соседи услышали шум и потребовали разрешения войти в дом. Я помню, как плакала, умоляя маму присоединиться ко мне. Она отдала свою жизнь, чтобы дать мне шанс. Именно тогда я поняла, что должна быть сильной, чтобы выжить в этом мире.

Я почувствовала, как навернулись слезы, когда Чесму пошевелился, садясь возле меня, он обхватил мое лицо ладонями.

— Ты сильная.

Я слегка усмехнулась.

— Я не чувствую себя сильной.

Выражение лица Чесму посуровело, когда он твердо держал мое лицо.

— Я пересекался с несколькими ведьмаками с тех пор, как приземлился в этом мире, — он отказался меня отпускать, — и ты, Каспер, самая красивая и могущественная ведьма, которую я когда-либо встречал. — Одинокая слеза скатилась из моего глаза на его руку. — Какой бы демон ни бродил в твоем разуме, изгони его. Ты дикий дух, полный хаоса. Этот мир не заслуживает тебя. — Он яростно поцеловал меня.

Если бы ты только знал, какой демон на самом деле преследовал меня.

Чесму и я начали одеваться для работы, солнце полностью исчезло с неба и было заменено луной. Я застегнула ремень для своего ножа и вложила клинок в ножны.

— Что случилось этим утром? — спросила я, поднимаясь, согнув ногу на краю кровати. — Что случилось? — Чесму сидел, полностью одетый, без рубашки, как всегда. Он завязал волосы на макушке, так что пряди свисали вдоль скул.

Он вздохнул, наклоняясь ко мне, когда его рука скользнула вверх по моей ноге и начала затягивать ремни.

— Я знал, что ты спросишь. — Он потянул за кожаный ремешок, небольшая волна возбуждения пробежала по моему бедру, когда он повторил это движение. — Чепи не хотела, чтобы ты знала, — он остановился, его рука все еще крепко держала мое бедро, когда он посмотрел на меня, — она тебе не доверяет.

Это заявление меня не удивило.

Я опустила ноги и села рядом с ним,