Город падших ангелов - Дэниел Депп

— Господи! — протянул Ричи.

— Хочешь, я с ней поговорю?

— Еще не хватало. Чтобы и близко к ней не подходил, ясно тебе? Говорить с ней буду только я. А ты молчи. — Ричи опустился на диван. — Господи!

— А что ты будешь делать?

— Приглядывай за ней. Если Роуз не врет, она нас выведет на этого парня рано или поздно. А если врет, отрежу ей пальцы или еще чего.

— А если не врет?

— Я тебе сообщу, понял? А теперь вали отсюда. Мне подумать надо.

Ричи Стелла остался один в ВИП-комнате со своим разбитым сердцем. Нет, не так. Никто и никогда не разбивал ему сердца. Ричи Стелла пребывал в таком состоянии — как ни назови его, — когда ты хотел чего-то очень-очень, а оно не случилось, и вот сидишь, как обосранный, и руки чешутся кого-нибудь убить. Может, его сердце и не было разбито, но ближе к этому состоянию Ричи никогда не подходил.

Был уже третий час ночи, когда зазвонил телефон Элисон. Она вылезла из постели и пошла в гостиную, чтобы ответить.

— Да?

— Я хочу увидеться, — сказал Терри, растягивая слова. Элисон догадалась, что он крепко выпил.

— Отстань от меня, — прошептала она. — Ты получил, что хотел. И не лезь больше в мою жизнь.

— Мне нужно тебя увидеть. Я могу приехать.

— Нет, ради бога, не приезжай. Я же просила.

— Тогда давай где-нибудь встретимся. Надо поговорить. Это важно.

— Я тебе завтра перезвоню. Мне пора.

— Он с тобой? Элисон не ответила.

— Он там, да?

— Нет. Его нет. Мне надо идти. Элисон повесила трубку.

— Кто звонил? — спросил Ричи из спальни.

— Мама. У Коди температура.

— Доктора послать? — Ричи вышел в гостиную голый. — Скажи — и он будет там моментально.

— Да всего лишь простуда. Ничего страшного. Пусть поспит — и все пройдет.

— Если нужен врач или еще чего, только скажи. Я для мальчишки все сделаю. Ты же знаешь.

— Да, я знаю.

Ричи положил руки ей на плечи, массируя их, потом перешел на шею.

— Пойдем в постель. Пока я тут, тебе не о чем беспокоиться. Ты же понимаешь? Ты моя женщина, так?

— Так. Я твоя женщина.

Они сидели на яхте Терри. Она медленно покачивалась у причальной стенки, словно ленивая зверюшка, которая трется боком. Внутри было душно. Элисон жалела, что иллюминаторы задраены и нельзя впустить свежий воздух. Хотя больше всего она хотела сейчас поскорее уйти с этой чертовой яхты. Ее мутило от напряясения и качки.

— Молсет, выйдем отсюда? — попросила Элисон.

— Поговори со мной, — ответил Терри, наклоняясь к ней.

— И чего ты от меня ждешь?

— Что ты скажешь, что не трахалась с ним.

— Ну пожалуйста: я с ним не трахалась.

Терри посмотрел на нее и откинулся на спинку. Закрыл лицо руками, отвел руки и вздохнул.

— Я не обязана облегчать твои страдания.

— Я думал… ну… я хотел…

— Пора взрослеть. Элисон не терпелось уйти. Она встала.

— Ты ничего не чувствуешь? — спросил Терри.

— Чувствую — не чувствую, какая разница?

— Скоро его в твоей жизни не будет. Так или иначе. Богом клянусь. Я все улажу. Все будет хорошо.

— Ты даже не представляешь, как мне надоело слышать эту фразу от мужчин. Всю жизнь слышу. А на деле все только хуже становится. Ну и что ты сделаешь? Убьешь его?

— Ты думаешь, он заслужил жизнь? Я бы сон не потерял. И мир стал бы лучше. Не хочу я этого слушать. Ты чокнутый.

— Поверь мне, — убеждал Терри. — Просто поверь. И все кончится. Я смогу тебя защитить. И тогда мы будем вместе. Если захочешь. Давай попробуем? Ты хочешь быть со мной?

— Чудесно. По-моему, ты двинутый, но мне с тобой весело.

— Я люблю тебя.

— Да я догадалась.

— Мы нужны друг другу. Два сапога — пара. Все получится. И будет хорошо. Вот увидишь.

— Ты так думаешь?

— Я точно знаю.

Терри поцеловал ее. И она ответила, чем очень себя разозлила. Так он на нее действовал. Феромоны, наверное, или что-то такое. Он не высок, не красив, не богат. И вообще ходячее несчастье. У него даже нет дома или квартиры, как у нормальных людей. Плавает себе в этой чертовой скорлупе с хоббитами, сказки свои читает, любуется плакатами с Гендальфом и картой Средиземья. За исключением тех моментов, когда душит чужих бывших мужей или втягивает людей в такое дерьмо, в которое им влезать не следует. Он из тех мужчин, что способны запредельно усложнить тебе жизнь, но ты и не сопротивляешься. Потому что ничего подобного с тобой еще не было. Как будто дверь распахнули, а за ней открылся целый новый мир, где есть и добро, и зло. И ты понимаешь, что уже вошла в него. Этому коротышке достаточно было дотронуться до нее — и ей уже хотелось прижаться к нему и не отпускать. Элисон моментально забыла о тошноте, духоте и решении больше с ним не встречаться. Она хотела оказаться с ним в постели, заниматься любовью, смеяться и больше ни о чем не думать.

— Останься со мной!

— Идея неудачная, — ответила Элисон, зная, что найдет способ остаться.

— Позвони маме. Пусть Коди у нее переночует. Мы уйдем в море и встанем на якорь. Там тихо и спокойно. Волн почти нет. Как будто на руках укачивают. Я приготовлю ужин. Будем любоваться закатом. Я только об этом и думаю. Как буду обнимать тебя и любоваться закатом.

— Ох, не надо мне…

Они снова поцеловались. Терри потянул ее к себе, она обошла стол и села к нему на колени. Он уткнулся в ее грудь и положил руки на ее бедра. Она поцеловала его в кудрявую макушку. Обняла за шею. Элисон устала. Устала от всего. Устала притягивать и отталкивать одновременно. Ей хотелось, чтобы ее закружило и унесло. Терри повел ее к кровати.

— Они на его яхте, — сообщил Мартин Ричи. — У него яхта в Вентуре.

Ричи сидел в столовой и ел стейк. Он старательно счистил жир на край тарелки. Отрезал небольшой квадратик мяса и макнул его в смесь кетчупа и хрена. Отправил в рот и тщательно прожевал. Потом повторил все снова. Ричи не смотрел на Мартина, который нависал над столом, ожидая взрыва.

— И чем занимаются? — наконец спросил Ричи, продолжая резать и есть мясо, совершенно автоматически, не отрывая взгляда от тарелки.

— Господи, Ричи, ты какого ответа ждешь?

В дочки-матери играют.

Ричи с излишним усердием намазал соусом последний кусочек мяса, отложил нож и вилку, сделал глоток вина, промокнул губы салфеткой и положил руки на стол по обе стороны тарелки.