Первая смерть - Кендра Эллиот

– Можешь выйти из машины, пожалуйста? – попросил Трумэн. Он знал, что старик в целом безобиден, но никогда раньше не встречал его в пьяном виде и держался настороже.

– Я отказываюсь! – завопил Андерс. Служитель порядка уже подошел достаточно близко, чтобы разглядеть пустые пивные банки на сиденье «Форда».

– Сколько ты сегодня выпил?

– Я отказываюсь! Законы и уставы не имеют юридической силы, если я не даю согласия!

Трумэн вздохнул. Даже пьяным Андерс твердо придерживался убеждений суверенного гражданина^[8].

– Андерс, твоя машина сегодня уже никуда не поедет. Давай я подвезу тебя, а потом кто-нибудь займется ее тех-осмотром.

Бледно-голубые воспаленные глаза не выдержали взгляда полицейского. Морщины на лице старика пролегали глубже обычного, а седые волосы под шляпой торчали во все стороны.

– Я не желаю создавать с тобой объединение.

Трумэн прикусил язык. У сторонников движения суверенных граждан имелся целый молитвенник фраз псевдоюридического характера, которыми они сбивали с толку госслужащих при каждой встрече. Когда кто-то в первый раз заявил Трумэну, что не желает объединения с ним, у того чуть не слетело с языка, что он и не просил секса.

– Андерс, я тоже не желаю создавать с тобой объединение, но помогу добраться обратно в город. Идет?

– Я свободный человек^[9] в свободной стране, – пропел тот.

– Андерс, мы все свободные люди. Почему бы тебе не выйти? Посмотрим, что стряслось под капотом.

По крайней мере, старик больше не вопил. Зато непрерывно раскачивался на сиденье. Трумэн сомневался, что Андерс в состоянии передвигаться пешком. Вероятно, поэтому решил прокатиться…

Дверца «Форда» со скрипом открылась. Андерс попытался встать, но споткнулся и упал прямо на руки Трумэну.

– Я держу тебя. – Полицейский отвернулся: в лицо бил запах алкоголя и немытого тела. – Сейчас помогу сесть ко мне машину.

Трумэн довел старика до задней дверцы «Тахо» и натренированным движением проверил на наличие оружия.

– Я не желаю создавать с тобой объединение, – пробормотал Андерс, пока Трумэн обшаривал его выцветший джинсовый комбинезон.

– Значит, в этом мы едины, – ответил полицейский. В салоне «Форда» сзади лежали две винтовки, однако при себе у Андерса ничего не оказалось. Трумэн надел на него наручники, усадил на заднее сиденье и вернулся проверить «Форд». Вытащил оружие, закрыл окно, выдернул ключи из системы зажигания и запер машину.

Затем вернулся к своему автомобилю и обнаружил Андерса храпящим. Тем лучше. Суверенные граждане предпочитали сражаться на словах. С точки зрения Трумэна, вся их болтовня – полная чепуха. Но, как он знал, суверенные граждане свято верили, что могут избежать стандартных юридических обвинений, делая вслух различные заявления. Они могли говорить на своем извращенном юридическом языке часами, а бесконечные споры утомляли.

Слушать храп Андерса по дороге обратно в город Трумэн счел за благо.

* * *

Он доставил Биба в небольшой полицейский участок и как раз устраивал его в одной из трех камер, когда Ройс Гибсон просунул голову внутрь и наморщил нос.

– О, Господи, что это за запах?

– Обычная смесь алкоголя и немытого тела, – ответил Трумэн, вышел из камеры и запер дверь.

– Привет, Андерс, – поздоровался Ройс. – И когда же ты мылся в последний раз?

Трумэн смерил его взглядом. У молодого полицейского хватило совести смутиться.

– Я свободен от налагаемых правительством ограничений и не подчиняюсь законам Соединенных Штатов, – пробормотал Андерс.

– В таком случае считай это безопасным убежищем. Переждешь здесь, пока не сможешь ходить без посторонней помощи, – предложил Трумэн. Старик кивнул, лег на койку и снова захрапел.

– И никакого объединения, – весело резюмировал Дейли.

– Понятия не имею, что он имеет в виду, – заметил Ройс. – Я такое просто игнорирую.

– Он верит, что таким образом не подпадает под действие наших законов. Что-то насчет отсутствия юридического согласия между ним и нами… – Начальник городской полиции покачал головой. – Присматривай за ним. Я собираюсь провести вечер дома.

– Погоди-ка. Я пришел сообщить, что звонили из отделения ФБР в Бенде: они вызвали двух агентов из Портленда осмотреть… место убийства Биггса. Хотят, чтобы кто-то стал их проводником, поскольку преступление совершено более двух недель назад, а дверь на замке.

Ужин с бифштексом и печеной картошкой, о котором Трумэн мечтал весь день, внезапно отодвинулся на час. Или на два. Желудок протестующе заурчал.

– Обязательно именно сегодня вечером?

– Как я понял, они уже ждут снаружи возле дома.

Трумэн коротко кивнул и направился к двери. По пути прихватил ковбойскую шляпу, которую повесил на крючок, когда пришел с Андерсом, и надел ее на голову. Никто не мог шататься возле дома Джефферсона Биггса без его ведома.

* * *

Через пять минут Трумэн припарковался рядом с другим черным «Тахо» перед местом убийства двухнедельной давности.

Из машины вышли двое. Полицейский слегка удивился при виде женщины.

Может, я слишком долго пробыл в Иглс-Нест?

Ему случалось работать со множеством женщин на прежней службе в правоохранительных органах, а также в армии. А за полгода в этом изолированном уголке страны он стал превращаться в деревенщину. Среди его подчиненных не было женщин, однако, как говорили коллеги, ни одна никогда и не подавала заявку на службу в полиции.

На агенте мужского пола были темные очки и толстое шерстяное пальто; без головного убора. Он шагнул к Трумэну и протянул руку:

– Спецагент Эдди Петерсон. Спасибо, что пустите нас в дом.

Петерсон энергично пожал полицейскому руку и посмотрел уверенно.

Женщина вышла вперед. Трумэн едва удержался от того, чтобы приподнять шляпу, заметив, что она тоже протянула руку.

– Спецагент Мерси Килпатрик.

Ее рукопожатие оказалось не таким сильным, но зеленые глаза смотрели испытующе и смышлено. У Трумэна появилось ощущение, что она просветила его насквозь одним долгим взглядом и узнала все секреты. Ростом не ниже своего напарника, женщина была благоразумно одета в непромокаемую куртку с капюшоном и резиновые сапоги.

– Трумэн Дейли, начальник полиции Иглс-Нест. Буду признателен, если в следующий раз предупредите о приезде немного заранее.