Дом шепота - С. Хеберт

— Каспер? — Она казалась озадаченной моим внезапным появлением, ее глаза скользили по мне с ног до головы. Ее лицо помрачнело, обеспокоенная моим необычным видом. В мгновение ока Джаккал внезапно возник за диваном, покрытым ворсом, как пар. Нож мадам Чепи нацелился на меня, ее глаза потемнели от ненависти. — Я предлагаю тебе уйти сию же минуту.

Джаккал покачал головой.

— Я предлагаю, — он наклонился к ней поближе, словно говоря ей на ухо, — сыграть в небольшую игру. — Мадам Чепи, как ни странно, не казалась обеспокоенной его словами.

— Убирайся! — Мадам Чепи ткнула ножом в мою сторону, поскольку я оставалась неподвижной. Она встала и сделала шаг ко мне. — Разве ты уже недостаточно натворила? — Она двинулась ко мне, вращая ножом, направляя его в мою сторону. Я уклонялась от ее прицела, отступая назад в ответ на каждый взмах ее руки.

Ты же не собираешься просто позволить ей так себя вести, не так ли? Голос Джаккала задал вопрос в моей голове.

Мадам Чепи снова замахнулась, поранив мне руку, и из свежей раны потекла кровь. Она ухмыльнулась, довольная собой. Джаккал вцепился в край ворсистой кушетки, его пальцы скрючились от гнева, он тяжело дышал, наблюдая за мной. Моя голова повернулась к мадам Чепи.

— Разве я недостаточно сделала? Что я когда-либо делала, кроме как служила тебе? Я следовала каждому твоему приказу, делая все, о чем ты меня просила, включая убийство бесчисленного количества людей!

Она расставила босые ноги и высоко подняла голову, когда Джаккал обошел диван, заинтригованный моим характером. Мой взгляд метался между ними двумя, мой нож был крепко зажат в моей собственной руке, пока она говорила.

— И что ты сделала, чтобы защитить нас в последнее время? Ты подвела моих Висп, подвела этот дом и подвела меня. У тебя была одна работа, Каспер. Защитить дом, а ты не смогла даже этого. Привести тебя в мой дом было абсолютной ошибкой. — Ее слова обжигали, когда мы двигались по кругу, повторяя движения друг друга. — Я должна была оставить тебя и твою жалкую сестренку на улице, выпрашивать объедки и рыться в мусоре, в то время как крысы пировали на тебе. — Она плюнула мне под ноги.

— Если кто-то и допустил здесь ошибку, — я нахмурила брови, — то это я, думая, что когда-нибудь смогу доверять тебе. Ты не спасла нас — ты поработила нас. Мин не сделала ничего, чтобы заслужить эти мучения, и ты использовала ее против меня, заставляя меня совершать невыразимые вещи от твоего имени, и все это время ее жизнь была в твоих руках в качестве рычага воздействия. И посмотри, к чему это нас привело. — Я указала на Джаккала. Мадам Чепи прищурилась, пытаясь разглядеть его. — Убийца свободно разгуливает по твоему дому, выслеживая твоих Висп, как добычу, в то время как ты сидишь сложа руки и позволяешь этому происходить. Эта жизнь, которую ты так милостиво мне дала, была адом.

Мадам Чепи издала душераздирающий смешок и остановилась прямо перед дверью спальни. Джаккал сидел на покрытом ворсом диване, скрестив ноги, и наблюдал, никем не замеченный.

— Судьба, подходящая для твоего вида. — Магия горела в моих ладонях, а глаза ярко горели. — Но ты права. Мин не сделала ничего плохого, так что она может оставаться здесь, зарабатывая себе на жизнь так же, как и другие Виспы. С таким лицом, как у нее, она наверняка принесет мне крупную сумму. — Она с улыбкой протянула мне нож. Она медленно подошла ко мне, кончик лезвия поцеловал мою грудную кость. — Несмотря на все твои многочисленные недостатки, меня больше всего забавляет то, — она наклонилась ближе и прошептала мне на ухо, — что ты действительно думала, что Чесму захочет кого-то слабого, как ты. — Она отстранилась, ее нож вонзился в кожу моей груди, пока она говорила. — Очень жаль, что ты покинешь этот дом — мертвой и одинокой.

Давай покажем ей, насколько ты «слаба» на самом деле. Сердитый голос Джаккала прозвучал в моем сознании, разжигая искру.

Мои губы скривились, когда я наклонила голову. Выражение лица мадам Чепи исказилось в замешательстве, когда я подняла свободную руку, мои пальцы сжались, когда потекла моя магия, полностью сломав ей запястье. Она закричала, нож выпал из ее сломанной руки, когда она упала на колени, схватившись за раздробленные кости. Она посмотрела на меня в абсолютном ужасе.

Джаккал поднялся с дивана и, подойдя прямо ко мне сзади, обнял меня за талию, укрепляя мою уверенность.

— Десятилетиями, — щелкнула я пальцами, заставляя ее опереться на руки, когда она поклонилась мне в ноги, — я служила тебе как собака на поводке, готовая атаковать по команде. Я следовала всем инструкциям, которые ты мне давала, и всем домашним правилам. — Она оставалась прижатой к земле, на коленях, стонала от боли, тихо плакала, пытаясь поднять на меня глаза. — Ну, — тихо усмехнулась я, — не всем правилам.

Мадам Чепи застонала, пытаясь сопротивляться моей силе, всхлипывая и стиснув зубы. Джаккал вышел из-за моей спины и подошел к горящему камину, снимая клеймо. Он взял клинок из моей руки, вернул его в ножны и заменил раскаленной докрасна кочергой, в то время как мой пристальный взгляд по-прежнему был устремлен на нее сверху вниз.

— После всей боли, которую она тебе причинила, — прошептал он мне на ухо, — я думаю, для нас было бы лучше не торопиться и насладиться каждым мгновением ее боли.

Все следы прежней меня исчезли, когда я шагнула вперед, мои пальцы сжали прядь ее длинных черных волос, заставляя ее поднять лицо, чтобы посмотреть на меня. Я поднесла светящееся красное клеймо к ее щеке, когда она поморщилась от жара.

— Кто сейчас слаб? — Ее глаза расширились, когда я глубоко вонзила клеймо в ее кожу. Запах ее горящей плоти заполнил мои легкие, когда я глубоко вдохнула, вбирая в себя сладкий запах моей мести. Раскаты грома заглушили ее крики, когда я вонзила железный прут глубже, частично пронзив ее щеку и войдя в ткань ее открытого рта, пока она продолжала кричать.

Руки Джаккала схватили меня сзади за талию, когда я отодрала клеймо, ее расплавленная плоть капала с конца. Я внимательно осмотрела клеймо, ее плоть прилипла к концу.

— Чудесно, — он промурлыкал мне на ухо, посылая возбуждение по моим венам, когда забрал у меня кочергу, освобождая мои руки.

Мадам Чепи застонала, ее щека наполовину ободрана, как будто ее разъела кислота.