Рассветная бухта - Тана Френч

— Боже мой! — Ричи вскинул брови. — Перебор, да?

— Почему?

— Аудионяни. — Он кивнул в сторону стола Патрика.

— А это они?

— Ага. У моей сестры дети. Белые передают только звук, а те, что похожи на телефоны, — это видео, чтобы смотреть, как дети спят.

— Прямо как в «Большом брате». — Я осветил устройства фонариком: экраны белых тускло светятся, серебристые отключены. — А сколько их обычно? По одной на ребенка?

— Про обычно не скажу. У сестры трое детей, а устройство одно, в комнате младенца, она работает, когда малыш спит. Когда девочки были маленькие, она купила аудионяню — вот как эти «рации», — но малый родился недоношенным, и пришлось взять видеоняню, чтобы за ним присматривать.

— Ну, значит, Спейны сильно беспокоились о детях, раз поставили по устройству в каждой комнате. — И я должен был их заметить. Что Ричи увлекся и упустил из внимания детали, это понятно, но я-то не первый раз замужем.

Ричи покачал головой:

— Но зачем? Дети достаточно взрослые — если что, могли бы сами прийти за мамой. И дом не огромный: если бы кто-то поранился, вопли были бы слышны.

— Ты узнаешь вторые части этих нянь, если увидишь? — спросил я.

— Скорее всего.

— Отлично. Тогда идем их искать.

На розовом комоде Эммы стояла круглая белая штука, похожая на часы-радио, — по словам Ричи, это был аудиомонитор.

— Она слишком взрослая для него, но, возможно, родители крепко спят и хотели слышать, если она их позовет…

Второй аудиомонитор — на комоде Джека. А видеокамеры мы увидели, когда снова вышли на лестницу.

— Пусть криминалисты проверят чердак, — сказал я, — вдруг кто-нибудь искал… — Тут я посветил на потолок.

Ход на чердак был на месте, а за ним — чернота; луч фонаря осветил балку, а также люк, который к чему-то прислонили. Отверстие кто-то затянул проволочной сеткой, особо не беспокоясь о красоте: края неровные, большие шляпки гвоздей торчат во все стороны. На другом конце лестничной площадки, высоко на стене, криво установлено нечто серебристое — я и без помощи Ричи понял, что это видеомонитор. Камера направлена строго на люк.

— Какого черта?! — воскликнул я.

— Крысы? Эти дыры…

— Какой идиот станет устраивать наблюдение за крысами? В таких случаях нужно просто закрыть люк и вызвать дератизаторов.

— А потом?

— Не знаю. Поставить ловушку — если тварь, которая пробила стены, захочет провести второй раунд. Надо сказать криминалистам, чтобы соблюдали осторожность. — Я поводил фонариком над головой, пытаясь определить, что находится на чердаке. Картонные коробки, черный пыльный чемодан. — Посмотрим, что нам дадут другие камеры.

Вторая камера находилась в гостиной, на стеклянном столике рядом с диваном, и была направлена на дыру над камином; красный индикатор указывал на то, что она включена. Третья закатилась в угол кухни, в кучу шариков из распоротого пуфа, но работать не перестала. Устройство для просмотра наполовину спрятано за плитой — я заметил его еще в первый раз, однако принял за телефон. Второе под кухонным столом. Никаких следов последнего устройства и еще двух камер.

— Предупредим криминалистов, попросим найти другие камеры, — сказал я. — Хочешь взглянуть еще на что-нибудь, или зовем их?

Ричи неуверенно посмотрел на меня.

— Сынок, это вопрос без подвоха.

— А. Ну да. Нет, с меня хватит.

— С меня тоже. Идем.

Налетел еще один порыв ветра, и на сей раз мы оба вздрогнули. Этот дом уже начинал действовать мне на нервы. Дело не в детях и не в крови — ни то ни другое меня не пугает, — а в этих дырах, в немигающих камерах, в огромном количестве стекла и в остовах домов, которые таращатся на нас словно звери, окружившие костер. Я напомнил себе, что видел вещи и похуже, и даже глазом не моргнул, однако вибрации в костях черепа говорили: «Это дело особенное».