Много смертей Гарри Поттера - ShayneT

В ходе прогулки Гарри время от времени замечал людей, знакомых ему по Хогвартсу. Он приложил усилия, чтобы не цепенеть при этом или как-то еще выдавать факт их опознания. Немаловажной частью маскировки являлось правильное поведение.

Его встревожил вид Уизли, собравшихся возле палатки, расположенной в конце того блока, где поселились Гарри и Сириус. За исключением слизеринцев, а также Гермионы и Невилла, близнецы Уизли знали его лучше всех.

Он замаскировал внешность, но не голос.

— Это Уизли, — сообщил Гарри. — Они знакомы со мной... давай не будем к ним приближаться.

— Как это по-слизерински с твоей стороны, — отозвался Сириус.

Гарри пожал плечами.

— Они знают мой голос.

Сириус кивнул, и они прошли мимо торговых точек с едой и прочими вещами, после чего добрались до игрового поля.

* * *

— Это было потрясающе! — воскликнул Гарри.

Ему понравилось все... вейлы, странная, экзотическая еда, безделушки и гаджеты и остальные вещи, которые там продавались.

Восхищение превалировало над всем остальным, и рев толпы заставил Гарри забыть об угрозе смерти. Он забыл о выживании и тревогах, и планах на будущее.

Несколько часов он жил лишь настоящим — уникальный, бесценный опыт.

Его даже не волновало, какая из команд победит, хотя Сириус, несомненно, болел за ирландцев.

Блэк все еще пребывал в возбуждении после их победы и ухмылялся безумно. Энтузиазм его оказался заразителен. Гарри ничего не мог с собой поделать и ухмылялся вместе с ним, и радовался возможности просто ухмыляться, без скрытых смыслов и размышлений о подтексте.

Он носил омнинокль и большую зеленую ирландскую шляпу. Имелась и перчатка с поднятым пальцем, по всей видимости, импортированная из Америки, и ряд других гаджетов и устройств, которые ему приобрел Сириус, настояв на покупке.

Они оба жевали пастушью запеканку, которую, как ни удивительно, можно было переносить с места на место, так как ее заколдовали не разваливаться на кучу пюре и мяса после первого укуса.

Гарри пил сливочное пиво из кружки, зачарованной на то, чтобы морозить содержимое как минимум час, а Сириус предлагал попробовать огневиски, но он отказался.

Несмотря на все веселье, Гарри не хотел употреблять что-то, способное ослабить его реакцию или затуманить рассудок.

— Нет ничего лучше квиддича! — заявил Сириус. — Жаль, что ты так и не смог в него поиграть.

Гарри пожал плечами.

— Внутренняя политика Слизерина... ну, ты в курсе.

— Ты первый слизеринец, который действительно пришелся мне по душе, — сообщил Сириус.

Ухмыляющийся Гарри вскинул кружку и ответил:

— Да, я тоже стал первым слизеринцем, который на самом деле мне понравился.

Он не рассказал Сириусу об Эдриане и Колине. Даже после всего этого времени их смерть настолько беспокоила, что Гарри не хотелось обсуждать ее всерьез.

Гарри подозревал, если однажды наступит время, когда его перестанет беспокоить то, что он не смог спасти дорогих ему людей, то именно в тот момент он и станет настоящим Темным Лордом.

По настоянию Гарри они остались на трибунах и выждали, пока рассеется толпа, ведь ему совершенно не хотелось оказаться посреди кучи незнакомцев. Легко могло прилететь ножом под ребра. К тому же, приятно было просто сидеть, разговаривать и наслаждаться ночным воздухом.

Теперь они могли передвигаться свободно, вокруг осталось лишь несколько припозднившихся людей.

— Зрелище матча напомнило мне о собственных счастливых деньках, — сказал Сириус. — О временах, когда я и твой отец играли в квиддич. Мы были хороши... если бы не война, думаю, твой отец мог бы стать профессиональным игроком. Лучший ловец из тех, что я видел, по крайней мере, до вот этого финального матча Кубка мира по квиддичу.

Сириус любил поговорить о старых деньках, вероятно, из-за того, что других у него и не имелось. Пока он сидел в Азкабане, жизнь его стояла на паузе, и не было смысла рассказывать о двенадцати годах в темной камере, с пытками от дементоров и планированием убийства бывшего друга.

Гарри заметил лагерь Уизли, еще одно напоминание о том, как много у них детей. Он задумался над тем, как выглядела бы его жизнь в такой большой семье.

Уизли подходили к своей палатке, когда раздался грохот первого взрыва. Гарри увидел, как в отдалении огненный шар врезался в палатку, которая тут же вспыхнула.

Затем загорелись вторая и третья палатки.

Разум Гарри заработал с бешеной скоростью. Среди публики он видел многочисленных людей, которых брал на заметку в Визенгамоте, и еще больше в мантиях министерства. Присутствовала вся элита.

— Они нацелились на министерство, — сделал вывод Гарри.

Он выхватил палочку и жестом сбросил с себя маскировку, по крайней мере, магические ее части.

Гарри помчался к палатке Уизли, которые толпились рядом с ней.

Ему говорили, что отец близнецов Уизли работает в министерстве... что-то связанное с магглами. Гарри заподозрил, что люди Волдеморта заминировали палатки тех, кого подозревали в симпатиях к магглам.

Двух зайцев одним выстрелом, во-первых, если убить достаточно людей, симпатизирующих магглам, и заменить их своими, то баланс сил в правительстве мог измениться. Во-вторых, эти же убийства помогли бы запугать тех, кто сумел их избежать.

Гарри увидел, как один из Уизли собрался войти в палатки. Самый взрослый из них, скорее всего, отец.

Он приложил палочку к горлу и заорал:

— В ПАЛАТКАХ ЛОВУШКИ! НЕ ПРИБЛИЖАЙТЕСЬ К НИМ! ВОЛДЕМОРТ НАЦЕЛИЛСЯ НА МИНИСТЕРСТВО!

Старший Уизли остановился и обернулся, уставившись на него. Близнецы, кажется, узнали Гарри, так как они поспешили остановить отца.

Где-то в отдалении слышались звуки других взрывов.

Вокруг Гарри раздались хлопки аппарации, несомненно, его услышали и тут же напали.

Следовало бы догадаться. Враги оставили наготове бойцов для нападения на тех сотрудников министерства, кто сумел избежать ловушек.

Гарри поморщился.

Будет больно.

40. Бегство

Нырнув влево, Гарри увидел, как лучи света ударили в то место, где он только что находился.

Трое нападающих, все в мантиях с капюшонами и в масках, с прорезями для глаз наподобие змеиных. Двигались они со знанием дела, и это означало, что у Гарри проблемы. Со среднестатистическими волшебниками, возжелавшими награду, у него еще оставались