Невероятное наследство (книга 2) - Лана Лэнц

class="p1">Дальше они переговаривались друг с другом лишь мысленно и с закрытыми глазами, поэтому со стороны казалось, что уставшие от продолжительного перелёта путешественники крепко заснули после обеда.

— Я тебе об этом не рассказывал, — продолжил разговор о попутчиках бес. — Мы как-то с Пелагеей Ивановной ехали в поезде, так заметил её тамошний шептун.

Этот паразит дождался, пока она меня куда-нибудь отошлёт, и тут же подсел, чтобы начать свою беседу.

— А кто это, шептун? — поинтересовалась Люба.

— Это нечисть дорожная, жизненную силу у людей жрёт.

Он может оборачиваться в любое существо. А уж в память человеческую нырять может, прямо как в собственную ванну. Прочитает такая тварь в мыслях или воспоминаниях мужчины, какие ему девушки нравятся, и притворится почти его идеалом.

Ну а для девушек, само собой, станет мужчиной их мечты.

Услужливый гад: и чемоданчик поможет в вагон занести, и ручку подаст, чтобы дама по ступенькам поднялась или спустилась.

А потом начинает с человеком говорить. Много, монотонно, завораживающе, как кот — Баюн из сказки. Слышала о таком?

— Да, сказки мне в детстве читали, — ответила Люба.

— Так вот, сначала срабатывает инстинкт самосохранения, и люди ведут себя настороженно, в дороге ведь полно разных мошенников и всякой шушеры с криминальным прошлым. Но та тварь говорит, говорит, и попутчик непроизвольно теряет бдительность, не подозревая, что уже давно находится под гипнозом, встать и уйти, можно было в самом начале, а теперь уже поздно.

Через некоторое время предмет охоты шептуна чувствует, как начинает кружиться голова, а потом его непреодолимо клонит в сон и, в конце концов, он крепко засыпает.

— А что делает шептун?

— А шептун, если посмотреть со стороны, наклонившись к уху своего попутчика, шепчет и шепчет что-то, а на самом деле ест и причмокивает, вытягивая жизненные силы.

— Выходит, что эти существа вроде энергетических вампиров, да?

— Не совсем. Энергетические вампиры не пьют энергию досуха, они столько просто не осилят. После их трапезы с жертвами большее, что может случиться, так это усталость и головная боль. К тому же в основном они — не нечисть, а люди.

Тут же совсем другое. Уснёт под его шёпоток человек, а проснуться больше уже никогда не сможет.

Кома, как минимум, это в том случае, если вспугнет кто-то шептуна. Когда он к уху заснувшей жертвы только прильнул, то бедолагу, оказавшегося на крючке у этой твари, откачать ещё можно, хотя и маловато шансов. Но, если не помешает никто, так пиши пропало — уснёт доверчивый пассажир навсегда.

К концу пути доезжает обычно лишь безжизненный труп. Выпивает шептун всю жизнь из несчастного до последней капельки. А аппетит у него завидный, к тому же он питаться может даже впрок. Опустошить несколько человек за один день для такого существа — ерунда.

— А что потом?

— А потом всё просто, я такое лет десять назад лично видел…

Он кладёт тело на верхнюю полку, якобы человек устал и решил поспать. Со стороны и не подумаешь, что тот уже мёртв. Кажется, будто сам наверх лезет, а попутчик лишь немного его поддерживает.

Потом шептун уходит в тамбур и срывает стоп-кран.

Все думают, что человек случайно с верхней полки упал, стукнулся головой о столик и умер. Бывает, это расценивают, как несчастный случай.

Может подстроить, например, выпадение пассажира из поезда на ходу. Сделает так, будто замок на двери в тамбуре был по неосторожности проводником не закрыт или вообще сломан. Вот и получается, что облокотился человек, когда поезд качнуло (особенно если подвыпивший из вагона-ресторана шёл, тогда вопросов ни у кого точно не возникнет), и выпал.

Проводника накажут по всей строгости, а подлая тварь лишь посмеётся. С него всё как с гуся вода.

С фантазией у шептунов, поверь мне, всё очень даже нормально. Играется он так с жертвой после её смерти, как обычно это делает кот с мышью.

А иногда даже не заморачивается, чтобы прикрыть своё убийство, особенно, если следующего человечка уже наметил, умер да и умер кто-то. Мало ли чем болел. Он ведь не отравлен, кровь вся на месте — не вампир работал, органы тоже в порядке. Попробуй, пойми, что случилось. Врачи ведь тоже волшебники, не всегда причину смерти правильно определить могут. Вот и получается, напишут какую-нибудь левую болезнь, которая спровоцировала остановку сердца, да и нет вопросов.

Шептуны чаще всего в поездах дальнего следования промышляют. Им там затеряться среди людей намного проще.

К тому же до остановки жертвам с поезда не сбежать, они занимают места согласно билетам, и никуда уйти даже не пытаются. Пассажиры часто меняются: кто-то выходит, кто-то заходит, попробуй при этом, разберись, кто есть кто.

Проводники, те которые повнимательнее, если этих «попутчиков» хоть однажды увидят, то обычно вскоре увольняются. Некоторым нужно увидеть шептунов и результат их обеда или ужина несколько раз, пока поймут, что за дрянь рядом с ними катается. А кто-то сразу может разобраться и сделать выводы.

И, главное, рассказать-то ведь никому не расскажешь, могут и в больничку отправить, сама понимаешь в какую.

Да и поймай его, если в вагон заходил парнем, а вышел, например, старухой или мухой вылетел.

К тому же проводникам связываться с шептуном боязно. Если такой обозлится, непременно подставит под уголовную статью.

Одно дело, когда сонный пассажир с полки свалился, а другое, если из вагона на ходу выпал. Докажи потом, попробуй, что двери в тамбуре закрыл, на десять раз проверил, и тоже замок прекрасно работал, когда эти двери распахнуты настежь, а труп (который согласно билету, лежащему в кармане, ехал именно в твоём вагоне) на рельсах в луже крови валяется.

Я видел несколько раз этих тварей за трапезой даже в междугородних автобусах и на океанских лайнерах.

— И не остановил? — удивилась Люба.

— Зачем? Это не моё дело. Ну, предположим, вспугну я шептуна, а он потом с голодухи вместо одного троих выпьет.

— А прабабушка-то моя поняла тогда, кто это был, или нет? — не скрывая интереса, спросила Люба.

— Не успела. Я вернулся быстро, — усмехнулся Мартын. — Он быстро понял кто я такой, и бежать… да разве от меня убежишь? Разобрался с той пакостью по-своему.

— Это как?

— Позволь мне не говорить об этом. Тебе будет неприятно, тем более что ты недавно покушала, — ушёл от прямого ответа бес. — Потом как-нибудь расскажу.

— А откуда они взялись,